Я уверен, что вы будете удивлены и встревожены, увидев, что письмо со знакомого адреса написано незнакомой рукой. Я хотел бы вас успокоить, но, увы, не могу это сделать. К своему несчастью, я должен вам сообщить, что лорд Шерлок слег в постель в связи с тяжелыми приступами кашля. И хотя нас заверили, что он вне опасности, его доктор считает, что он слишком истощил свои силы, для восстановления которых ему предписан абсолютный отдых.
Сожалею, что ранее не написал вам об этом, но я просто не представлял себе частоту вашей переписки, поэтому мне не пришло в голову, что вы будете встревожены отсутствием ответного письма. Прошу, примите мои самые глубокие извинения.
Искренне Ваш,
Джон Брук
6 марта
Шеррингфорд-холл, Конюшни
Дорогой мистер Брук,
Прежде всего, я должен поблагодарить вас за то, что вы взяли на себя труд сообщить мне о состоянии лорда Шерлока. Новость о том, что он болен, стала для меня большим ударом, особенно потому, что он болел в то время, как я даже не знал об этом.
Другие слуги, домашние и дворовые, разделяют мою глубокую озабоченность. Если вы сочтете это возможным и подходящим, прошу вас, сообщите его сиятельству, что благополучие его семьи и лорда Шерлока — также как и ваше, сэр — остается главным предметом наших молитв.
И, если мне позволено попросить вас о еще одной доброй услуге: можете ли вы держать меня в курсе о состоянии здоровья лорда Шерлока? Мы все очень переживаем, и миссис Грегсон просила меня передать, что мы были бы очень благодарны за телеграмму, направленную миссис Мэдлок, в Шерринфорд-холл, если произойдут какие-то изменения.
Ваш наиболее благодарный слуга,
Джон Уотсон
9 марта
Лондон
Дорогой Джон,
Боюсь, я не очень точно выразился в письме. Прошу вас, заверьте всех, что лорд Шерлок находится вне опасности, потому я искренне сомневаюсь, что в телеграмме будет какая-то надобность. Говоря откровенно, ему больше неприятностей доставляет скука, нежели слабость. И я очень надеюсь, что вскоре его состояние улучшится настолько, что ему будет позволено принять меры для борьбы с этим тягостным состоянием.
Искренне Ваш,
Джон Брук
12 марта,
Лондон
Дорогой Джон
Я рад сообщить вам последние радостные новости: лорду Шерлоку, наконец, разрешили садиться в постели. Теперь моя очередь просить вас об услуге. Лорд Шерлок, как вы можете догадаться, сводит с ума всех сиделок. Если бы вы могли найти время и написать ему обо всех новостях из Шерринфорд-холла — желательно в самом длинном письме и в подробных деталях, — мы сочли бы это чрезвычайным благом и большим одолжением. Разумеется, ему не позволят читать письмо самому, но любой из нас с удовольствием прочитает ему ваше послание вслух.
Искренне Ваш,
Джон Брук
P.S. Прошу вас не быть более формальным в этом письме в связи с тем, что его будут читать посторонние. Лорд Шерлок числит вас в числе своих самых дорогих друзей, это всем известно, и, готов поспорить, что нет в Доме никого, кто не считал бы, что вы с ним совсем как Давид и Ионафан*.
14 марта
Шеррингфорд-холл, Конюшни
Дорогой мистер Брук,
Благодарю вас за добрые вести в вашем последнем письме. Я высоко ценю ваши добрые слова, но не хочу искушать пределы терпения лорда Шерринфорда, и поэтому я приложил к этому письму, письмо лорду Шерлоку. Если вы будете так добры, то я предпочел бы, чтобы вы были единственным, кто зачитает лорду Шерлоку это письмо.
Ваш наиболее благодарный слуга,
Джон Уотсон
22 марта
Лондон
Дорогой Джон,
Как ты уже сам понял по почерку, мне позволили, наконец, самому читать и писать ответы на письма, так же как и возобновить мои занятия и игру на скрипке, которыми мне запрещалось заниматься, стараниями моего доктора-идиота. К счастью, отец, не видя успехов его лечения, пригласил известного специалиста по заболеваниям легких. Доктор, сэр Лесли Оукшот нанес мне визит сегодня утром и произвел на меня благоприятное впечатление своей готовностью выслушать мое мнение на предмет поставленного мне диагноза: ментальное истощение. Я всегда утверждал, что меня больше выматывает скука, чем напряжение мысли, но этот глупец, доктор Краун, настаивал, что именно умственная деятельность послужила причиной моей болезни, и поэтому оградил меня от моих обычных занятий.
К счастью, сэр Лэсли согласился со мной, что причина болезни не в этом, и вместо этого посоветовал мне пребывание на чистом воздухе, которым так славятся земли Шеррингфорд-холла, так же как некоторые другие, более банальные и менее значимые вещи, которые я уже выкинул из головы. Я бесконечно рад тому, что теперь у меня есть основание отказаться от пытки этой невыносимой скукой, но, кроме этого, я рад, что могу ожидать скорого возвращения в Шерринфорд-холл в сопровождении мистера Брука, как только мое самочувствие улучшится, и мои наставники сочтут, что я заполнил пробелы в знаниях.
Я с нетерпением жду момента, когда смогу прочесть твои письма самостоятельно, и хотел бы услышать о новых появившихся в Шерринфорд-холле жеребятах. В то же время ты можешь воздержаться от детального описания новостей из жизни слуг, ведь это было спланировано как отвлечение меня, и чтоб я поменьше причинял беспокойство мистеру Бруку.
Искренне твой,
Шерлок Холмс
22 марта
Лондон
Дорогой Джон,
Одновременно с тем, что я был очень рад возобновить наше знакомство, я никогда не был так доволен тем, что наша переписка закончилась. Прошу вас, продолжайте писать Шерлоку так же часто, и прошу вас, чувствуйте себя свободным обращаться ко мне в любой момент, если вам понадобятся мои услуги.
С уважением,
Джон Брук
25 марта
Шеррингфорд-холл, Конюшни
Дорогой Шерлок,
Не могу передать тебе, насколько я рад был получить письмо, написанное твоей рукой и несущее такие чудесные вести. Я молился о твоем выздоровлении. Я также очень надеюсь, что ты будешь следовать всем рекомендациям твоего доктора, и не только в той части, которая доставляет тебе удовольствие. Если ты не хочешь делать это для себя, то, прошу тебя, сделай это для меня, потому что последний месяц был для меня ужасным временем, и я не хотел бы его повторения.
Я поражен тем, что ты спросил о новых жеребятах, потому что как раз этим утром Терпсихора родила красивую девочку. Она серая, но грива и хвост у нее белые. Мы, разумеется, будем ждать решения твоего отца или твоего, в том, какое имя ей дать, но пока что грумы потихоньку называются ее Мисти. (англ. Misty — Туманная)
Я рассказал Дэви о тех воротах, которые ведут в деревню, и он отлично ими воспользовался. Но я знаю, что тебе скучно выслушивать новости из жизни слуг, и поэтому больше ничего тебе не скажу. В любом случае, я сейчас очень вымотан после ночи, проведенной у стойла Терпсихоры, поэтому я заканчиваю, и надеюсь, что письмо застанет тебя выздоравливающим.
Береги себя!
Остаюсь твоим
любящим другом,
Джон
30 марта
Лондон
Дорогой Джон,
Возможно, я погорячился в своем последнем письме. Что случилось с Дэви? У меня слишком мало данных для выводов.
Если Терпсихора — муза, то ее девочка, которая, как ты написал, так красива, определенно, должна зваться Каллисто. Пожалуйста, передай это мистеру Грегсону, и пусть он прекратит эту глупость с «Мисти».
Искренне твой,
Шерлок Холмс
17 апреля
Лондон
Дорогой Джон,
Читая описания цветущих садов Шерринфорд-холла, я ощущаю, что так сильно соскучился по нему и по тебе, что едва могу сконцентрироваться на своих занятиях. Однако я должен, потому что отец сказал, что я могу вернуться раньше него, только если мои наставники сочтут мои успехи в занятиях удовлетворительными настолько, чтобы у них появилась уверенность о моем успешном поступлении в Итон этой осенью. Поэтому сейчас я посвятил себя учебе с удвоенным рвением и вниманием.