Я знаю, ты будешь читать письмо, которое я написал для всех, и поймешь, почему я прислал подарок, который несет на себе шерсть, наверное, целого стада овец. На самом деле, ты заслуживаешь гораздо большего. До того как я встретил тебя, я никогда не заботился ни о какой добродетели, кроме интеллекта; превыше всего я ценил чистый разум, и, конечно, мне не было дела до более нежных чувств.
Сейчас же я постоянно думаю о тебе, чем ты занят, о чем ты думаешь, или что бы ты хотел, чтоб я сделал. Я увидел тех ребятишек и подумал о твоих племянниках, и о том, как бы ты порадовался, зная, что теперь им тепло.
Так что, видишь ли, мой милый Джон, те благословения, которыми, я уверен, миссис Грегсон осыпала меня, в действительности принадлежат тебе. Это ты вдохновляешь меня и заставляешь желать быть достойным твоей нежной дружбы. Я отчаянно по тебе скучаю. Когда я гуляю по Рождественской ярмарке и чувствую запах каленых орехов**, слушаю звуки песен, то невольно думаю: «Джон должен увидеть то, Джону бы понравилось это, мне нужно обязательно рассказать это Джону…». Неважно, как долго я буду еще вдали от тебя, но я не перестану мечтать о тебе.
В Священном Послании говорится, что вместе с детством уходит детское понимание мира, но Оно же говорит и о том, что с возрастом к нам приходит ясность:
«Теперь мы видим как бы сквозь тусклое стекло, гадательно, тогда же лицем к лицу; теперь знаю я отчасти, а тогда познаю, подобно как я познан.»***
И сейчас я познал и я молюсь о том, чтобы быть и познанным. Mein liebster Freund, mein Geliebter,
остаюсь твоим искренне,
Шерлок Холмс
Примечания:
* Клара Жозефина Вик, по мужу — Клара Шуман Clara Schumann — немецкая пианистка, композитор и педагог. Считается одной из самых выдающихся пианисток эпохи романтизма, влиятельным учителем и композитором. Начиная с 1840 года — жена и первая исполнительница сочинений Роберта Шумана.
Это дает нам примерные временнЫе рамки: это значит, что события фика происходят не раньше 40-х годов XIX века, вероятно, позднее, в 60-е — 70-е.
** Каленые орехи — то есть, поджаренные прямо на огне, без воды и без масла.
*** 1-е Коринфянам 13:12
Первое послание к Коринфянам св. апостола Павла
http://allbible.info/bible/sinodal/1co/13/
Это лучшее определение любви, наверное, из всего, что было дано!
Это же ведь оттуда —
Любовь долготерпит, милосердствует, любовь не завидует, любовь не превозносится, не гордится,
не бесчинствует, не ищет своего, не раздражается, не мыслит зла,
не радуется неправде, а сорадуется истине;
все покрывает, всему верит, всего надеется, все переносит.
Любовь никогда не перестает, хотя и пророчества прекратятся, и языки умолкнут, и знание упразднится.
Ибо мы отчасти знаем, и отчасти пророчествуем;
========== Глава. 9. Теплота душевных уз. Часть 2. ==========
Джон отправился на рождественские танцы для слуг в приподнятом настроении. Он носил письмо в своем кармане весь день, и слова сквозь бумагу согревали его больше, чем его новый толстый свитер. Так много времени прошло: так долго он не видел Шерлока, так много времени с тех пор, как Шерлок писал ему о чем-то, кроме своей повседневной жизни, и такими казались далекими те золотые дни, когда они вместе сидели у озера и строили планы на будущее.
С тех пор эти планы менялись в отдельных деталях, но по сути своей оставались прежними: Шерлок и Джон, путешествующие по миру, вместе, в поисках приключений. Джон с большой печалью начал думать, что, вероятно, Молодой Том был прав, говоря, что Шерлок когда-нибудь вырастет. Что только дурак ожидает несбыточного, и что стоит всерьез подумать о собственной жизни, а не ждать, пока Шерлок вернется самодовольным аристократом, которого лишь позабавит, что Джон так цепляется до сих пор за глупые мечты юных лет…
Но теперь у него появилась уверенность, что для Шерлока их привязанность, их нежная дружба были так же важны, как важны они для него самого.
А еще у него было прекрасное новое пальто, рождественская выручка и новые ботинки, которые ему оставалось лишь выбрать.
Джон ощущал себя настолько счастливым и обеспеченным, насколько мог это ощущать простой грум. Он был готов наслаждаться жизнью, что он с удовольствием и начал делать. Он вкусно поел, выпил, затем отправился танцевать, а затем снова выпил с большим энтузиазмом, и через некоторое время обнаружил себя стоящем рядом с Калли и жадно осушающим новую чашу пунша после одного особенно веселого танца.
— Веселого рождества, Джон! Нравится танцевать?
— Очень. Но кажется, именно Билли король бала сегодня.
— О да. Он только что танцевал с поварихой. Мне стоит, наверное, отослать его, давно пора спать, но ему так весело. Ты еще услышишь, как он всё время твердит, что в жизни своей ему не было так хорошо, как когда он остался на сеновале. Он всё еще вспоминает об этом.
— Я рад, что ему понравилось. И был рад компании, — сказал Джон, улыбаясь.
— Я слышала, что лорд Шерлок нанял целое королевство в Баварии, чтоб они связали подарки для грумов. Что прислал он тебе?
— О, да кучу всего, это так на него похоже! — сказал Джон со смехом. — У меня теперь свитер, одеяло, те самые потрясающие перчатки и прекрасная пара толстых-претолстых носков, так что ноги будут в тепле даже в суровые зимы. Я очень доволен.
Они взяли по еще одной чашке пунша и пошли рядом друг с другом.
— Я еще не отблагодарила тебя, как следует, — заметила Калли, осушив свою чашку. — За то, что ты помог нам тогда.
— Да что ты, это же ничего не стоило, правда, я был рад вам помочь.
Какое-то время Калли оценивающе его разглядывала, а затем сказала:
— Пойдем со мной, я хочу тебе кое-что показать.
Она потянула Джона за рукав и тащила его так, пока они не оказались в темном коридоре у маленького алькова. Джон с интересом заметил, что комната слегка кружится. Сколько пунша он выпил сегодня?
— Сюда, — улыбаясь, сказала Калли, и Джон слегка нахмурился в темноте. Она указала вверх подбородком, и Джон проследил направление ее взгляда.
Омела.
Ну, это могло потом стать отличной историей для Молодого Тома, наутро, подумал Джон. Наклонился вперед, и, прижавшись губами к губам Калли, чмокнул ее, сразу же отпрянул назад.
Калли прыснула.
— Ты нечасто делал это, ведь так?
— Никогда, — признался Джон радостно.
— Тогда давай я, — она обхватила его шею руками и мягко коснулась его губ своими губами, а затем — еще раз, и еще, теперь с нежным давлением и прижавшись к нему всем телом; ее губы открылись под его губами.
Что ж, это было… мило, хотя земля не ушла из-под ног, как, Джон всегда думал, должно это происходить, но ему ведь прежде целоваться не приходилось…
Калли была такой мягкой и теплой, что он начал обнимать ее еще до того, как понял, что делает, наслаждаясь ее податливым телом, которым она прижималась к нему. А верней, даже терлась. И, возможно, это было чуточку лучше, чем просто мило, на самом деле, это было волнующе. Руки Джона сами опустились на талию девушки, и он понял, что потянул ее на себя более настойчиво. У него сейчас слегка прерывалось дыхание, что делало их поцелуй более рваным.