Джон ускорил движения и свободной рукой обхватил подбородок Шерлока, удерживая его на месте, чтобы собственнически погружать язык в его сладкий рот в ритме ласк. Когда Шерлок начал дрожать, а его бедра напряглись, Джон замедлил движения, лаская другой рукой шею и плечи любимого.
Шерлок прервал поцелуй, чтобы глотнуть воздуха, откинув голову на плечо Джона. Тот ласково касался его лица, бедер, груди, замедляясь, каждый раз, когда бедра Шерлока начинали напрягаться, а затем снова подводя его к краю. Боже, было ли что-то более чувственное, чем сводить Шерлока с ума таким образом?
Он был невероятно красивым и таким чувствительным.
Спина Шерлока напряглась, как туго натянутая тетива, а Джон обхватил его голову свободной рукой и выдохнул в его рот:
— Я люблю тебя, ты самый красивый, я сделаю это сейчас, ты не сможешь остановить меня, и заставлю тебя почувствовать, до чего ты хорош, и ты…
Шерлок вскрикнул и дернулся, но Джон крепко держал его, успокаивая:
— Ш-ш-ш, — замедляя свои ласки и нежно держа его, ни на миг отрывая взгляда от его лица.
Постепенно дрожь Шерлока прошла, тот обмяк в руках Джона, расслабленный и довольный, а тот нежно его поглаживал.
Наконец, юный граф поднял голову, посмотрев на Джона своими глазами сказочного существа.
— Я готов признать, что есть одна область, в которой ты умнее меня.
— Ну, не забывай еще о драке и скачках, — напомнил ему Джон.
— Хм-м, — Шерлок потянулся к ткани, которую Джон положил неподалеку, и вытер сначала руку Джона, а потом и себя. Внезапно он вновь оживился, глаза его блеснули, и он выпрямился.
— А может, и нет. Подвинься немного.
Джон смотрел в изумлении, как Шерлок грациозно поднялся, встряхнувшись, затем он шагнул к умывальнику, погрузив два пальца в банку с мазью, которую они держали там.
Джон сразу же вспомнил ощущение от подобной мази, и его уже набухший член ощутимо дернулся.
— О, а это умнО, — признал он, садясь так, чтобы Шерлок мог расположиться сзади него и обнять одной рукой его грудь. — Возможно даже…о боже…о господи…— Шерлок потянулся рукой прямо вниз и растер мазь по головке, обхватив Джона длинными тонкими пальцами в долгой ленивой ласке.
Джон откинул голову назад, слегка ударив Шерлока в грудь.
— Скажи мне, как тебе нравится, — промурлыкал ему на ухо Шерлок.
— Медленно, а теперь немного сожми, о боже, да, вот так, так лучше всего, о боже, о боже, не останавливайся…— Краем сознания Джон понимал, что лепечет, словно младенец, но скольжение пальцев Шерлока, нежно обхвативших его… Это было просто невероятным, и ощущалось гораздо острее, чем-то же самое, но проделываемое в ночных рубашках.
Он был уже так возбужден предыдущими ласками, что ему понадобилось постыдно мало времени, чтобы прикусив руку Шерлока, излиться тому в ладонь.
— О боже мой, — выдохнул он, наконец, повернув лицо к Шерлоку, чтобы тот мог поцеловать его, куда только мог дотянуться.
— Ты победил, ты самый умный человек на свете, и ты — мой. Боже, как я люблю тебя.
— Mein Liebster (нем. Мой возлюбленный), — прошептал тот. Он снова взял ткань, вытер их обоих, а затем другой рукой обвил Джона и крепко прижал к себе. — Ich liebe dich (нем. Я люблю тебя).
Когда Джон разыскал Шерлока, напряженно застывшего в дверном проеме, его первая мысль была, что тот все-таки утратил свой разум и сейчас потащит его в какое-нибудь укромное место, чтобы там предаться страсти. Джон почти в испуге уставился на него, но Шерлок выглядел слишком напряженным. Он легонько качнул головой, подзывая его к себе, и Джон, заинтригованный, поднялся на ноги.
— Мне нужна твоя помощь, — сказал тот низким голосом, когда Джон присоединился к нему в коридоре. — Предполагалось, что я отнесу эти бумаги сэру Джеймсу, но когда я вышел из комнаты, то увидел, как сюда приехал его сыночек. Никакого шанса, что он меня не узнает. — В его голосе слышался нехарактерный для него ужас, и когда Джон внимательнее вгляделся в него, то увидел, что под маской хладнокровия Шерлок прячет отчаянное напряжение. Тот в волнении прикусывал свою нижнюю губу.
— Спокойно. Не паникуем, — сказал Джон, кладя руку на его локоть успокаивающим жестом. — Я вот никогда не попадался ему ранее на глаза. Я пытался избегать этого всеми силами. Даже тогда, три года назад, если б он и увидел меня, то сейчас ни за что не узнал бы. Я стал выше, одет как джентльмен, да еще и эта прекрасная бородка… Он взял бумаги из рук Шерлока и сказал: — Иди, попей чаю. И мне приготовь, встретимся через десять минут.
Джон никогда раньше не был в канцелярии Премьер-министра, но, конечно, знал, где она находится. Когда он пришел туда, то с удивлением обнаружил, что в приемной перед кабинетом никого нет. Джон остановился, раздумывая, как в такой ситуации следует себя вести. Стоит ли ему дождаться секретаря сэра Джеймса? Или оставить бумаги на столе? Постучать?
Его затруднительное положение было прервано звуком голосов, доносившихся из-за двери одного из покоев.
— …труп, — холодный напыщенный голос, должно быть, принадлежал сэру Джэймсу. — Даже я не могу…
— Всё уже улажено, — прервал его собеседник скользким тоненьким голосом, который Джон запомнил очень хорошо. — Говорю вам, мне больше не нужна ваша помощь. У меня вся полиция под каблуком.
Затем голоса стали звучать тише, и Джон не смог разобрать, о чем они говорили, пока сэр Джеймс не бросил чуть громче:
— Твои маленькие карточные игры…
— Что вы тут делаете? — Джон чуть не подпрыгнул от неожиданности и быстро обернулся. Сзади стоял надменный джентльмен в пенсне.
— Извините, сэр, меня отправили с этими бумагами к сэру Джеймсу, и я не знаю, что с ними делать, когда тут никого нет…
— Дайте их мне, — высокомерный мужчина протянул руку и добавил: — На будущее, вам следует ждать снаружи, если никого не оказалось в приемной.
— Да, сэр. Прошу прощения, сэр, меня никогда еще не отправляли сюда с поручением. — Джон сделал всё, что в его силах, чтоб прикинуться простачком, оробевшим перед высокопоставленным господином. Чиновник фыркнул и отвернулся, а Джон быстро выскочил за дверь.
— Труп и карточные игры, — повторила Ирэн, пригубив пиво. Они сидели в обычном пабе, все трое, переодетые в рабочих с фабрики, — за маленьким столиком в углу, — заказав каждый пинту и теперь обсуждая дела. — О, я всё уже знаю об этом.
— Расскажете? — сказал Шерлок, соединяя кончики пальцев и выжидательно посмотрев на нее.
— Труп был когда-то многоуважаемым Рональдом Адером. Полагаю, обстоятельства его смерти не попали в газеты из уважения к его семье. Официально это было самоубийство, хотя и не однозначное. Юный Рональд спускал деньги семейства в клубе, и у него был постоянный партнер, который по-крупному жульничал.
— Я знал Рональда Адера, — удивленно сказал Шерлок. — Я думал, он покончил с азартными играми. И он определенно был не из тех, кто жульничает.
— В этом-то и весь смысл. Некоторые считали его простачком, который не понимает, что попался в сети, и полагает, что ему просто везет. Когда он, наконец, понял, что происходит на самом деле, то не смог сделать ничего лучшего, как убить себя — ну такова теория, в любом случае. Другая возможность, что его убили, чтобы он не раскрыл какую-то важную информацию.
— Какое всё это имеет отношение к Джиму Мориарти?
— О-о, Джимми стоит за всей этой схемой, — сказала Ирэн. — Он был так занят всё последнее время. Я не рассказывала вам? Очевидно, папА отправил его заняться одним из семейных предприятий. Но младшенький понял, что ему куда больше нравится использовать законный бизнес как прикрытие — для разного рода преступных деяний. Это намного доходнее. Сам он, конечно, не делает ничего незаконного. Он просто находится в центре, как паук в своей паутине. Дергает за ниточки, и одна из них ведет в полицию. Вот так он избегает всяких неприятностей.