— Значит так. Забудь даже о мысли трахнуть эту девочку. Узнаю, что ты просто подходил или разговаривал, кадык вырву, и даже папа не поможет.
— Вы что ее себе приглядели?
— Нет, конечно! Херню не неси!
— Тогда ничего не понимаю! Она, что дочка ваша? Роман Сергеевич, неужели в пятнадцать заделали?
— Тринадцать! У нас тринадцать лет разницы! — рявкнул я на сученыша, почему-то дико задетый тем, что её посчитали моей дочерью. Сделав шаг вперед, схватил его за шиворот, а потом присел на корточки и подтянул к себе:
— Откуда её знаешь?
— Из моего универа, второкусница. С заочки перевелась после нового года. Я ее сразу приметил, вот весь январь уламывал, — он облизал разбитую губу и запальчиво добавил, — Я, может, влюбился и жениться собрался, а вы мне все портите, Роман Сергеевич.
— Поговори мне еще, сука, — отпустил утырка и, вытирая руки салфеткой, направился к выходу.
Голова кипела, и ни на одной мысли толком не получалось сосредоточиться. Как так?
Сестра-близнец?
Нет. Это абсолютно точно она. Ведь испугалась меня, значит, тоже узнала. Да впрочем, какая к чертовой матери разница?
Девчонка — наказание судьбы, предназначенное для того, чтобы вынести мне весь мозг. Спокойно, Морозов, ты уже тут себе невесть что нафантазировал из-за простого свидания с этим дебилом Марком… Может они сейчас все так одеваются и трахаются, с малознакомыми людьми, как кролики… И Оксана, пол года назад показавшаяся мне копией панночки из повести Гоголя, тоже?
Ну, нет!
Вышел на воздух и сразу закурил, чтобы хоть как-то усмирить расшатавшиеся нервы. Помогло хреново. Подошел к машине и остановился взглядом на рыдающей девчонке, пытающейся вырваться от одного из моих ребят. Выглядело это комично: он здоровенный амбал в маске и она — маленькая и щуплая. Все девичьи писки и трепыхания были ничем по сравнению с железной хваткой силовика.
— Свободен, — бросил я омоновцу, который сразу отпустил Оксану и направился к машине с задержанными. Оставшись наедине с этим седьмым чудом света, сам не понял, что какое-то время просто стоял и пялился, как последний идиот. Алкоголь немного выветрился из крови и теперь при ближайшем рассмотрении её шлюший раскрас стал виден еще четче. Я помнил, что без него она точно выглядела моложе и намного свежее. Глаза, были светлее. Неужели линзы? И да, на щеке у нее маленькая нарисованная родинка. Раньше её не было. Захотелось протянуть руку и стереть эту пошлость, но я вовремя опомнился и даже мысленно одернул себя. Умыть бы эту козу.
— Я ничего не нарушала. Вы не имеете права задерживать меня, — пискнула Оксана, и я сделал еще одну пометку: голос тоже её.
— Я и не собирался. Просто не хотел, чтобы этот утырок тебя трогал. Тебе, наверняка завтра на учёбу, Оксана. Подвезти?
— Что значит, вы не собирались?! Какая вам разница? Мы с Марком встречаемся! И никуда я с вами не поеду! Вы меня обидели!
— Как? — удивился, силясь вспомнить, когда уже успел обидеть девчонку, но она меня опередила:
— Меня так никто и никогда не обзывал! — пухлые губенки снова задрожали, а из темных глаз покатились крупные слезы, — я на вас в полицию заявление напишу! И не посмотрю, что мы родственники!
— Те плохие слова не тебе были адресованы… Ты же хорошая девочка, Оксана, и здесь оказалась случайно?
— Случайно, конечно! Но вас это не касается, Роман… Напомните отчество?
— Просто Роман.
— По батюшке как? Не могу же я такого взрослого дяденьку просто Романом звать.
Бл*ть, сначала этот утырок меня её отцом назвал, а теперь эта коза сама намекает, что я старый? Мне тридцать два, а не семьдесят!
— Роман Сергеевич, — выдал я со скрипом.
— А я — Ксения. Не люблю, когда меня называют Оксаной.
Ксюша значит. Ксюша — Зайчуша — подумал я про себя, но в слух произнес совсем другое:
— В машину садись, Оксана. Домой тебя отвезу. И впредь все свои силы и свободное время учебе посвящай, а не наркоманам из ночных клубов.
— Я — Ксюша, а не Оксана. — недовольно фыркнула она, а потом с добавила с явной издевкой, — со слухом у вас что ли плохо, дядя Рома?
Дядя? От непонятной злости на неё и самого себя я практически заскрипел зубами. Вот сучка мелкая! Поняла, что меня задело и теперь будет всячески подчеркивать разницу в возрасте?
— В машину. Живо, — уже другим голосом рявкнул я, еле сдерживая гнев, и мелкая коза подчинилась, испуганно вздрогнув от моего цепкого взгляда.