— Рожа. И она смеет…
И обе были похожи друг на друга до неразличимости. Когда голоса удалились, Лисицин подошел к Марье Ива-новне.
— Маруся.
Та смотрела на него, улыбалась — хрустящая, легкая. От ее дыхания разливалось кругом невероятное холодное тепло, а во-лосы и платье покрывались мелкой серебряной пылью.
— Я не отдам. Не отдам, — шептал Лисицин.
ина поцеловала его губы. В ее поцелуе — вкус мороженых яблок, губы обжигали, прилипали и отрывались только с кровью.
День ушел. Крупные хрустящие звезды повисли в синем окне.
Утром в учреждении с необычайно звучащим названием бы-ла суматоха. Лисицин найден в своем кабинете с явными при-знаками смерти от замерзания. На окровавленных губах можно заметить счастливую улыбку.
Марья Ивановна не пришла в этот день и не приходила в следующие.
А на улице настала весна, и падали с крыш первые крупные капли.