Они могли бы жить и так, но совсем недавно Уилл осознал, что ему этого мало. Они были близки, настолько близки, что иногда не понимали, где заканчивается один и начинается другой. Так что же, в таком случае, изменит секс? Ганнибал и так был уже в жизни Грэма, в его мыслях, в его желаниях и тайных пороках. Будет еще и в теле. Стоило все же пересечь этот последний маленький рубеж, и наконец узнать друг друга со всех сторон.
Признав этот факт, профайлер достал из укромного места подарочную коробочку, положил в нее тюбик смазки и презервативы и обвязал все праздничной лентой. Осталось заняться гигиеной и сегодня он сможет преподнести доктору самый необычный и эксклюзивный подарок из всех возможных.
Оставшись в одиночестве, наедине со своими мыслями, Уилл окончательно убедился в том, что готов к этому. Несмотря на раздражающую педантичность Ганнибала, несмотря на его одержимость правилами и вежливостью, зубодробительную тягу к порядку и ритуалам, Уилл обожал его за это. Он любил его недостатки и восхищался ими, одновременно и раздражаясь и наслаждаясь тем, как Лектер может вывести его из себя, мастерски манипулируя эмоциями Уилла. Но он же был и тем, кто удержал его на краю, не дав скатиться в собственное безумие и окончательную отчужденность, подарив взамен новую грань жизни, и это было так… Освежающе.
***
На улице было освежающе. Ганнибал понял это сразу, как только вылетел из разогретого нутра бентли на колкий мороз. Зима немедленно запустила ледяные щупальца за ворот пальто и принялась щекотать доктора через тонкий синтетический свитер. Все-таки он слишком привык к качественным вещам из шерсти и кашемира, и теперь, ежась от резкого ветра, вспоминал не самые приятные моменты своей жизни. Он как раз успел перейти через дорогу, чтобы добраться до лавки проверенного зеленщика, когда увидел на ней табличку «Закрыто». Похоже, сегодня многие решили закончить чуть пораньше, чтобы провести время с семьей. Теперь, заполучив Уилла, Ганнибал вполне мог их понять.
Он сам хотел скорее вернуться домой, но… Вернуться ни с чем не позволяла проклятая гордость. Лектер оглянулся по сторонам, прикидывая варианты, когда внезапно увидел сетевой супермаркет. Волмарт призывно подмигивал ему огнями с дальнего конца улицы. И, понимая, что другого варианта все равно нет, Ганнибал вздохнул, сел в машину и практически обреченно двинулся к магазину.
Супермаркет сочетал в себе все то, что он отчаянно не переносил — толпу спешащих покупателей, отвратительные сетчатые корзинки, кричащие баннеры с рождественскими шарами и аниматора, переодетого Сантой, словом, полный набор банальностей и безвкусицы. Доктор Лектер мрачно замедлился перед раздвижными дверьми в магазин, словно у входа в ад, брезгуя перешагнуть порог. На секунду он представил себе Уилла, его смеющиеся глаза и позабавленное выражение лица, если бы он сейчас увидел замешательство Ганнибала. А потом этот невыносимый собачник взял бы его под руку и просто потащил внутрь.
Представляя себе это, Ганнибал все же вошел и первое, что он увидел — стройные ряды стеллажей, увешанных подозрительно знакомыми свитерами. Это было так в духе Грэма, что доктор невольно улыбнулся и решил ответить на столь дерзкий вызов в том же стиле. В целом, в магазине было не настолько плохо, как он ожидал. Лектеру вежливо указали, где лежит базилик, и он оказался даже не вялым. Уже по дороге на кассу Ганнибал внезапно заметил огромную пышную пуансеттию {?}[Цветок, в бытовой речи называемый «Рождественская звезда»
].
Он сотни раз аранжировал букеты для своего стола, порой заказывая их загодя в самых достойных цветочных салонах, но ни разу за этот год Ганнибалу не пришло в голову подарить цветы Уиллу… Он замер перед ярким цветком и улыбнулся.
Когда через полчаса Ганнибал оказался на пороге собственного дома, ему пришлось стучать в дверь ногой, поскольку руки были заняты — в одной он сжимал фирменный пакет с надписью «Волмарт», другой прижимал к груди горшок с пуансеттией. Уилл немедленно вылетел ему навстречу, да так и замер, оглядывая непривычную картину.
— Ты… ты был в Волмарте?
— Как видишь. У меня даже есть вещественное доказательство, — промурлыкал Ганнибал, вжимая Грэма в дверь и целуя прямо на глазах припозднившихся соседей, снующих по улице. За время поездки в нем что-то словно неуловимо изменилось, — Ты следил за горячим, я надеюсь?
— Разумеется, любовь моя. Я был слишком польщен тем, что ты доверил его мне, чтобы забыть. К тому же, я начал сервировать стол. Ты же не против? — Уилл пропустил Лектера внутрь и опасливо поинтересовался. — А ты разгадал страшную тайну свитера?
— Разумеется. Я даже принес тебе ответный подарок, — Лектер протянул Грэму горшок с цветком и дешевый пакет, в котором профайлер с удивлением обнаружил еще пару свитеров, но уже с оленями, — Ты должен был уже усвоить, Уилл, что я никогда не делаю ничего наполовину. Раз уж ты решил одеть нас в то, чего касалась половина Балтимора, я счел своим долгом увеличить число до целого.
Уилл только рассмеялся и закрыл входную дверь, мельком взглянув на циферблат на руке. Еще целых два часа… Гребаная вечность.
***
Ужин проходил в душевной и праздничной атмосфере. Они сидели по обе стороны от уставленного яствами стола, тихо позвякивая столовым серебром о тарелки. На них из горшка жизнерадостно глазел цветок, пытающийся сравниться пунцовым цветом листьев с румянцем на лице Уилла. Профайлер тихо закипал, в то время как Лектер откровенно наслаждался каждой минутой их слишком стремительно заканчивающейся трапезы.
— Так как ты смотришь на то, чтобы мы пересмотрели твой гардероб, Уилл? — Лектер откровенно лучился самодовольством, накалывая шампиньон на вилку, — Мне кажется, с твоей стороны было бы неразумно препятствовать мне в этом вопросе.
— Я согласен с тобой, дорогой, мои споры были просто признаком дурного характера и невежливости. — Уилл кокетливо взмахнул ресницами, и спрятал лицо за бокалом, отсчитывая про себя минуты.
— Абсолютно согласен. И еще, я бы хотел побеседовать о твоем автомобиле, Уилл… Ты же знаешь, что он не соответствует моим стандартам надёжности. Ты и так слишком часто подвергаешь свою жизнь опасности, чтобы рисковать ей еще и на дороге. — Лектер блестел темным янтарем глаз, забавляясь тем, как хмуро сопит Уилл, понимая, что ему снова придется безропотно соглашаться. — Как ты смотришь, если послезавтра с утра мы первым делом поедем и выберем тебе что-то более уместное?
— Разумеется, положительно, милый. Твоя забота обо мне не знает границ, и я безумно счастлив, что могу соглашаться с тобой во всем, — процедил сквозь зубы профайлер, не чувствуя собственного языка. Его румянец стал насыщенно бордовым.
— А теперь позволь пригласить тебя на танец, мой дорогой Уилл.
Ганнибал обогнул стол, протянув Грэму руку, и тому не оставалось ничего, кроме как принять ее и проследовать за Лектером в гостиную, туда, где нарядная канадская сосна всеми своими игольчатыми лапами приветствовала грядущий праздник, подмигивая переливающейся гирляндой. Доктор Лектер придирчиво выбрал виниловую пластинку из своей обширной коллекции и поместил ее на проигрыватель, мягко опуская иглу. И, когда раздались первые аккорды рождественской песни, они прижались друг к другу, трепетно и мягко смыкая объятия. Это даже не было танцем в буквальном смысле слова, не было никаких па, просто двое мужчин в рождественских свитерах, рядом с сияющим деревцем, медленно кружащие друг друга в объятиях.