"На заре охотник, опьянен лугами..."
На заре охотник, опьянен лугами,
Дышит изумленно вечером багряным,
Восхищенный, вскрикнет вместе с журавлями
И опять упьется травным океаном.
Входит, очарован, в сумрак перелеска.
Под ногой чуть слышно всхлипнуло болотце.
Медленно спустилась с неба занавеска.
Небо черплет звезды будто из колодца.
Поползли обрывки синего тумана,
Сбоку сыч пронесся медленно и косо.
Замерли громады облачного стана,
Лишь бадьи всемирной вертятся колеса.
Дали просияли звездной паутиной:
Кружево алмазов в почерневшем небе.
Опьянен охотник вечною картиной,
Позабыл о людях, позабыл о хлебе.
1905 <18 июля. Щербинка>
Сплю и слышу сквозь сон комариное пенье,
Вздохи трав, петухов отдаленные крики.
Всё летят и летят за мгновеньем мгновенья.
Кажут памяти сонной забытые лики.
С воспаленной подушки лицо подымая,
Вижу в розовых окнах дыханье рассвета:
Догорела заря серебристого мая,
Разгорается утро огнистого лета.
Зажигают его золотистые зори,
Зазывают его соловьи да кукушки,
И лугов голубое, лиловое море
Полусонного манит с горячей подушки.
1906 <21 мая. Щербинка>
Запестрели морем точки:
Золотой багряный луг.
В каждой травке и цветочке
Мне смеется старый друг.
Утопаю! Нежат тело
Душно-влажные ковры.
Пляшут тучей опьянелой
Над закатом комары.
Я как дома в этой сказке,
В этом мареве лугов,
В этой пьяной звонкой пляске
Жизнь поющих комаров.
Здесь я в прошлое поверю,
Настоящее пойму
И грядущую потерю
Без роптания приму.
От прогалин дышат росы.
Снова кончилась весна.
Безответные вопросы
Задает, круглясь, луна.
1907 <12 июня. Щербинка>
1 "Июньский закат преисполнен блаженным покоем..."
Июньский закат преисполнен блаженным покоем.
В нем чудятся шепот свиданья и вздохи разлуки.
Колышется зарево; словно вожди перед боем
К последней мечте простирают багряные руки.
Пылают и рдеют, потупясь, стыдливые зори.
Румянец их кроток, их робкие вздохи безмолвны.
Колышется зарево; словно в пурпурное море,
Подняв паруса, устремляются алые челны.
Мечты заревые нежней, их роптанье печальней.
С трещаньем стрекоз снизошли благодатные росы.
Колышется зарево; словно, склонясь над купальней,
Багряная дева струит золотистые косы.
2 "После полдня золотого..."
После полдня золотого
Солнце ждет на полусклоне,
Небо, жемчуг ясно-бледный,
Утомленно замирает.
Сквозь жемчужные покровы
Проступает щит пурпурный.
Воздух звонок, в этом звоне
Дышит солнцу гимн победный.
Красный щит спустился ниже.
Склон небесный розовеет,
Льется ласковым багрянцем,
Манит сердце к вечной дали.
Реют мошки легким танцем.
Провизжав, стрижи упали
И рассыпались над речкой.
И темнеет и свежеет.
На рубиновом закате
Только красное колечко.
Где я? В царстве снов и сказок.
Шелест лодки по купавам.
Речку ивы обступили.
Стаи уток, блеск заката.
Весла шлепают по травам,
Рвут круги болотных лилий.
Встали призраки ночные.
Тишиной земля объята.
Небо крылья осенили.
1906 < I7 июня. Щербинка>
Уж тянулись обозы со скрипами
И пылили с блеяньем овечки.
А она всё стояла под липами
И вертела на пальцах колечки.
Нагибаясь, рвала колокольчики,
Темно-синий венок заплетала,
Целовала заветные кольчики,
Имя тайное сладко шептала
И смотрела далёко, далёко…
Опускалась ночная завеса.
С речки песни неслись одиноко
До верхушек зубчатого леса.
Шныряли летучие мыши,
Зарю исчертили зигзагами,
А песня дышала всё тише,
Дымился туман над оврагами.
Стоит она, вертит колечки,
Мерцает рассеянным взглядом.
Затихла песня на речке,
Звезда замигала над садом.
1905 (1909)