Обнаженная баба со вздутым до безобразия животом подняла голову, осклабив кривоватые зубы; мокрые черные лохмы почти скрывали лицо. Она накрепко вгрызлась зубами в лапоть, а руками взялась трясти героя за колени, стараясь повалить на землю.
Бросив лук под ноги, Рэй вытянул с пояса меч — сталь огненной вспышкой сверкнула на солнце, и чудища на миг оробели: раненая, что, мчалась по берегу, даже застыла на месте. Отчего-то сталь Настиного клинка неслабо напугала существ.
Позабыв все уроки, Рэй вознес меч и вмазал им по голове прицепившейся к ногам болотницы. Поло́гая сторона лезвия продавила неестественно мягкий череп, отвратительно чафкнув! Умом Рэй понимал, что нужно перехватить меч по лезвию, но руки не слушались, снова и снова вбивая его в тело существа, даже когда то перестало двигаться. И в миг, когда он обрушил следующий удар, первая богинка решилась напасть: налетела и свалила с ног!
Безобразно худая: кости таза, обтянутые тонкой кожей, выделялись словно у скелета. Водная баба проползла к его груди, а сквозь черные, скрывающие лицо волосы виднелись маленькие, с тёмно-желтыми склерами разрезы глаз. Существо намертво сдавило ледяные руки вокруг его шеи, перекрыв дыхание. Из плеча, разбитого стрелой, стекала густая, бурая кровь. Она нависала над ним, и холодные, отвисшие груди лежали у него на животе. Тощая богинка оказалась поразительно сильна!
Но мускулы у Рэя, после работ на лесоповале, были стальные. Мистический страх перед инородным существом он презрительно унял и со всех сил сдавил ее отощалые запястья. Двое яростно сопели, боролись, и вдруг руки богинки поддались — разомкнулись на шее героя.
Неспособная двинуть руками, богинка потянулась к его лицу зубами, пытаясь цапнуть. Тела у этих мрачных существ и правда были заметно мягче человеческих. Рэй держал ее запястья с такой дикой силой! И в какой-то миг лучезапястные кости треснули, точно веточки. Богинка взвыла, защелкала перед ним зубами, но Рэй упер ей коленом в грудь и скинул с себя, отшвырнув сажень!
Богинка копошилась на земле, плескала сломанными руками, пытаясь подняться. Она кряхтела, шипела, и голос ее теперь выходил не бессвязным рычанием, а какими-то обрывистыми словами. Рэй поднялся на ноги, поднял клинок, как учила Настя. Взмах!
Обратно волочил ноги сам не свой, вспоминая отвратительные тела с распухшими животами и скрытые черными волосами лица болотниц. День давно переступил обед, и солнце уже стало снижаться. Теплые сумеречные лучи красивыми прямыми линиями скользили меж чистых стволов соснового бора.
На рубахе и штанах бурыми пятнами ширились следы разделки болотных существ, руки были по локоть измазаны в липкой субстанции. Теперь герой и сам брел через лес, словно чертенок, волоча на плече отяжелевший клинок. В другой руке было древко лука, надломленного в ходе сражения. Дороговато, однако, выходило быть героем. Лук Ярослава сломал, а этот взыщет. Одежу, поди, не отстираешь уже. Да еще лапоть из дубового лыка изодрала, гадина, онучи вон торчат. Мало что лапти были крепкие и удобные, так еще и подарок от Амадея.
Но не по себе герою было не из-за сражения и понесенных затрат. Сольвейг указала, что пресловутый серный камень следует искать внутри тела болотниц, а потому, после не слишком убедительной победы, Рэю пришлось в буквальном смысле потрошить всё-таки до ужаса похожих на людей упыриц. Шагая через лес, он понимал, что еще долго не отмоется от вони гнилых водорослей и болотины.
— И что теперь делать? — разбито глядя на треснувший лук, спросил стрелок. Несмотря на то, как старательно он исследовал внутренности существ, ничего, кроме болотной грязи, не сыскал. — Кстати, чего они от меча так обомлели? Какой-то волшебный у Насти меч?
— Зря ты железо недооцениваешь, — пожала плечами лисица, которая шагала на безопасном от запаха расстоянии. — Нечисть его терпеть не может. Даже мне неприятно к нему прикасаться — очень холодное. А ведь я не нечисть.
— Уверена? — не удержавшись, спросил Рэй.
Но Сольвейг не обиделась, а задумалась.