Тот кивнул, оценивая услышанное, обдумал еще несколько долгих секунд.
— Ступай, — по-доброму сказал он, отправившись обратно к стольному зданию.
Каторжник еще раз поклонился вслед, так и не поняв, остался ли судья удовлетворен ответом.
— Рэй! — отчаянно крикнула Лиша, увидев, как тот, всё еще без инструмента, стоит столбом посреди двора.
Вернувшись с лесоповала вечером, герой оценил положение в Бересте. Зверина собирала аншлаг. На дворе грибами выросли палатки и шатры тех приезжих, кому не хватило места в стольном доме. Посредине площади полыхал высокий костер, вокруг которого расположилась группа из охотников, коробейников и прочих скитальцев, прослышавших о таинственном звере. Приметил Рэй и героя Ярослава с большой кружкой в руках. Атмосфера веяла весельем и алкоголем.
— Бездари, — бросила Лиша, злобно косясь на сборище. — Хмыри, пеньтюхи! Совести ни капли, прямо у нас на глазах пируют.
— Не сердись ты, не было уже двуручных пил, — примирительно обратился Рэй.
— А ты б еще дольше ворон считал! — разминая запястье, недовольно зыркнула Лиша. — Могли бы и с нами едой поделиться, явно с запасом привезли.
— Да как же, станется с них, — поддержал Рэй, который и сам ужасно хотел присоединиться к сборищу. Впрочем, вовсе не за съестным.
Протрубили отбой, и заключенные покорно разошлись по баракам, но смех и разговоры на дворе не стихли даже за полночь. Каторжники, лежа на нарах, до лязга скрежетали зубами, чуя соблазнительный аромат жареного на углях мяса.
На ночь все охотники остались снаружи, разведя еще несколько жаровен для освещения. Темнота, однако, преобладала. Следопыты выставили по территории несколько медвежьих капканов, растяжки с колокольчиками, силки.
Зверь в отместку задрал последнюю свинью. А словно желая утереть нос явившимся охотникам, оставил отгрызенную башку с розовым пятачком почти посередь двора. Как волку удалось пробраться внутрь законопаченного со всех сторон свинарника, да мимо многочисленных патрульных, осталось загадкой.
— Нет, друже, никакой это не волк, — почесывая бороду, говорил под утро один из приезжих охотников.
— Больно здоровый, думаешь? — спросил второй помоложе, подвязывая на боку зеленый дублет.
— Бес знает, так и не разглядел толком. Но согласись, тварь хитрющая, будто знает наши приемы наперед. Вот попомни мое слово, как судейский и говорит, то какая-то нечисть.
Рэй, собиравший инструмент для работы, почтительно приблизился к охотникам и спросил, вдруг зверь и правда навий — что тогда?
— А что, видал?
— Два хвоста, — коротко ответил он.
Охотники переглянулись. Тот, что постарше, нахмурился и качнул головой, велев другому не разговаривать с кандальниками.
Рэй домыл посуду, готовясь к новому рабочему дню. Чтобы решить проблему продовольствия на грядущий год, судья распорядился распахать еще одну деревню12 за периметром лагеря.
Герой-каторжанин, оказавшись у подножия социальной пирамиды, теперь в том числе занимался переноской рабочего снаряжения. Он получил в мастерских пилы, топоры и еще груду инвентаря для пахоты. Массивный инструмент значительно ограничивал обзор. Услышав, что сторожа объявили построение, он поспешил, но едва вышел из мастерской, как влетел в возникшее перед ним препятствие! Он с трудом удержался на ногах, шумно рассыпав часть инструмента.
— Снова ты?!
Металлический подток длинного копья угрожающе уткнулся в землю, от чего та пошла трещинками.
Перед Рэем вздымал грудь блондин. Он был в славном доспехе из металлических чешуек в форме лепестков и с кожаными наплечниками. Из-под железа выглядывала красная бармица из толстой, плотной ткани, что закрывала горло: от холода, которого в эти дни не ожидалось, и от зубов, которые еще как ожидались. Под мышкой он держал блестящий каплевидный шлем с наносником. Красивое лицо исказилось злобой.
— Я не стал придавать этому значение в первый раз, но вот ты снова проявил неуважение!
Позади копейщика стоял невысокий оруженосец с грязно-водянистыми глазами и чуть свалявшимися, тёмно-каштановыми волосами. Одет был в ту же тёмно-серую рубаху с закатанными рукавами, а сверху нее — кожаный жилет.
Рэй смиренно склонил голову:
— Прошу простить, я не видел, куда иду, — ответил он, понимая, что общение с героем и опоздание на построение ему сейчас нужны меньше всего.
Копейщик презрительно фыркнул:
— Я должен поверить, что ты дважды влетел в меня, не заметив? Это у вас, зэков, такое развлечение? А ну посмотрим, что геройский сделает, если ему наперерез хмыря засылать снова и снова.
12
Деревня (