- Ну, с молодыми хлопцами мне не равняться... - с притворным вздохом ответил старый служака.
- Ты не ври тут, кобеляка старый! - оборвал его пан. - Мне добрые люди молвили, што ты ко вдове мельника Степанка ездишь не только ради пива да блинов, а она тебя чем-то послаще угощает.
- Может, и так, - философски заметил Дмитр.
- Так вот тебе моё панское слово. Поездки эти к мельничихе брось, потому што завтра, край - послезавтра ты честь-честью перевенчаешься с новой женой. Гей, приведите-ка сюда эту самозванку, как её... Ядвигу!
Ядвигу привели. Бедная девушка дрожала и не смела поднять заплаканных глаз на грозного пана. Она поняла, что вмешалась в очень опасную игру, и ждала чего угодно.
- Подбери возгри, панночка-самозваночка, да очи протри. Негоже тебе рыдать - счастье тебе привалило! Хотела ты замуж выйти да на моей свадьбе невестой быть - так вот, сбылось твоё желание. (Бедная Ядзя подумала, что она ничего подобного не желала - но, разумеется, не осмелилась произнести это вслух.) Быть тебе женой этого славного ваяра!
От изумления Ядзя позабыла плакать и вытаращилась на «славного ваяра», который приосанился и ухмыльнулся ей самым молодецким образом.
- Не журись, девка, што у твоего наречённого сивый волос в усах да чупрыну снегом присыпало - старый конь борозды не испортит, - продолжал пан Сбыслав. - Свадьбы наши разом справим - мою с невестой моей, панной Вандой Бельской, да вашу. Потом внукам расскажешь, что Сбыслав Чарнецкий на твоей свадьбе мёд пил. Я сказал! - прикрикнул он, видя, что девушка приоткрыла ротик, между тем как у неё и в мыслях не было возражать. - Как только вернёмся - быть свадьбе. Двум свадьбам! А вы, товарищи - по коням! Переведаюсь с этим щенком из логова Немира!
* * *
А где же была тем часом Ванда? Вскоре после того, как возок Бельских покинул фольварк, со двора выехал простой мужицкий воз, запряжённый соловым тяжеловозом. Воз этот Микалай Немирович сторговал у Головни поутру, пообещав, что отправит мужиков пригнать его обратно. На том возу не было ничего, кроме охапки сена, на которой восседал пан Немирович собственной персоной. Он правил тяжеловозом. Его боевой конь неспешно трусил на привязи сзади, всем своим видом показывая пренебрежение простому трудяге.
Когда фольварк остался позади, солома разлетелась, точно под ней взорвалась мина, и из-под неё явилась хохочущая Ванда.
На панночке был простой мужицкий кожух, голова была покрыта белым платком, поверх которого была надета шапочка, отороченная мехом.
- Микалай, любимый, единственный, как ты здорово всё придумал! - говорила она, обнимая и целуя своего рыцаря. - Далеко ли нам ехать?
- Я здешние места немного знаю: если не начнётся метель, если не повстречаем ни змея, ни великана, ни лихого человека, то ещё до темноты доедем до села, - весело отвечал ей Микалай. - А там, Бог даст, уговорим священника нас обвенчать.
- А если он не согласится? - спросила Ванда.
Микалай запустил руку под футру, долго шарил там, после чего извлёк на свет божий небольшой, но приятно брякнувший мешочек.
- Согласится! - тряхнул головой шляхтич. - Отчего бы не согласиться, если платят честным золотом?
Ванда расхохоталась и откинулась в сено. До чего же прекрасна жизнь! Солнце, бледно-синее морозное небо, искристый снег, что визжит под полозьями воза, и запах сена, и мелькающие мимо кусты, деревья, и могучий круп тяжеловоза - всё радовало её, как никогда.
Ни змей, ни разбойник, ни метель не заступили им дорогу. Солнце клонилось к закату, когда они подъезжали к селу, хатки которого расползлись по трём холмам.
...Отец Александр хмуро смотрел на золотые, и было видно, что ему всё равно - гроши там или черепки от битых горшков.
- Всякое я видал, - сказал он. - Видал и то, чему не полагается быть на свете, однако ж, оно есть. Но не видывал я прежде, штобы пан, у которого водятся золотые, приезжал жениться на мужицком возу, да сам-друг с прекрасной невестой. Думается мне, што ты, пан, не тратил время на сватовство да с батьками этой панны не сговаривался.
- Скажи, панотче, где в святых книгах сказано, што не можно жениться, если невеста и жених оба-два согласны на шлюб? - нахмурился Микалай.
- Того я не знаю. Однако в Писании сказано - «чти отца своего и матерь свою», это, разумею, пану ведомо?
Ванда закусила губу и подумала, что, если она сейчас позволит упасть хоть одной слезе, то такого бесчестия не простит себе никогда.
- Однако, возлюбленные чада мои, негоже нам время терять. Не о полночи ж вам венчаться! - Ванда распахнула глаза в радостном изумлении. Микалай позабыл дышать. - Гроши свои спрячь, пан... не все, оставь мне с полдюжины. А остальное тебе больше пригодится.