- Мама, - протянул Антон, подходя к невесте. Переведя взгляд своих пугающих глаз на меня, он без тени улыбки спросил: - Дана, верно?
Не в силах говорить, я кивнула. Сердце быстро билось где-то у горла.
- Я Антон. - Протянув руку, парень скользнул взглядом по мне сверху вниз и обратно. На лице Антона не отразилось открытой похоти, как у Яна, но уж лучше бы я вытерпела явное желание старшего брата, нежели пугающее безразличие младшего, безразличие, с которым сытый хищник смотрит на оставшуюся пищу.
Я не хотела пожимать руку Антону, но пришлось побороть неприязнь и протянуть вспотевшую ладонь, ведь на нас исподтишка смотрело большинство гостей.
- Антон, что ты стоишь? Пригласи Дану за стол, - велела невеста и улыбнулась мне: - Я специально придержала место для тебя рядом с Антоном.
Ответная улыбка получилась вялой, но Наташа этого не заметила. Антон пропустил меня вперед и галантно придержал стул, помогая сесть, затем уселся рядом, с левой стороны. К сожалению, справа сидел Ян. Правда, сидел только номинально – в другом конце зала его не отпускала от себя Лиза, уговаривая танцевать с ней танец за танцем.
Чтобы не сидеть без дела, я наложила себе в тарелку немного салата и принялась медленно его поглощать. Антон делал то же самое, но в тарелке его было больше еды. И еще он молчал. Даже не пытался поддержать беседу или узнать меня поближе. И в сторону мою не смотрел. Не знаю, беспокоило меня это или нет. Слишком много нервов я сегодня потратила, поэтому нужно найти способ успокоиться.
Через полчаса и три бокала шампанского до меня добралась неугомонная семейка в лице моего крестного отца Валерия и двоюродного брата Сережи, уговаривая меня на танец. Расслабившись с помощью алкоголя, я бездумно согласилась. Какой-то умник, в который раз безапелляционно игнорируя современные песни, включил «А на свадьбе…» группы Дилижанс. Мелодия была зажигательная, поэтому никто – а в большинстве своем гостям было лет под сорок, - не жаловался на устаревшую песню.
Смеясь над неуклюжими попытками крестного танцевать, я двигалась в такт старой песне и чувствовала, что последние капли волнения исчезают. К середине песни танцующих значительно прибавилось.
Когда прозвучали последние звуки песни, дыхание мое окончательно сбилось, щеки пылали, а волосы растрепались. Зато снова вернулось приподнятое настроение, что уже было значительным плюсом.
Заиграла песня «Натали», и народ разбрелся в разные стороны. Только несколько парочек осталось. Я тоже хотела уйти – нужно было поправить волосы и подышать свежим воздухом, однако меня несильно ухватили за локоть, и не успела я моргнуть, как оказалась в объятьях Яна. Несмотря на каблуки, мне пришлось приподнять голову, чтобы встретиться с ним взглядом.
- Ты же не возражаешь? – приподнял бровь парень.
- Возражаю, - бросила я и ядовито добавила: - Но это, кажется, тебе по барабану.
Ян ухмыльнулся и прижал к себе еще сильнее.
- Да ладно тебе, сестренка, - последнее слово звучало двусмысленно в устах парня. – Всего лишь танец. Только ты решаешь, как далеко зайдут наши отношения.
К счастью, шампанское развязало мне язык, и я резко произнесла:
- Значит так, герой-любовник. Чем дальше ты будешь от меня, тем добрее я буду. Я не собираюсь заводить с тобой какие-либо отношения, кроме соседских. Ты меня никак не интересуешь, надеюсь, это ясно?
Закончив, я выбралась из объятий Яна и, развернувшись, направилась прочь из помещения. Руки дрожали.
Какие же они чудные, эти братья.
Первым делом я решила проветриться. Прошлась по улице, подставляя лицо теплому ветру. Минут через десять окончательно успокоилась и, кажется, протрезвела. Теперь можно возвращаться.
На парковке, которую я пересекала, чтобы быстрее попасть в ресторан, я едва не запнулась: на правой ноге расстегнулась застежка на босоножке. Чертыхнувшись, я нагнулась, чтобы застегнуть её.
От дверей меня видно не было: скрывал синий «форд». Зато я прекрасно слышала, как хлопнула дверь, и раздался раздраженный голос Антона:
- О чем ты, мать твою, думал?!
Я аж застыла от удивления, забыв о босоножке. В голосе парня было столько экспрессии, сколько я не заметила в нем за полчаса сидения за одним столом.
- Да ладно тебе, - легкомысленно ответил Антону второй голос, в котором я без труда узнала его (а теперь и моего) старшего брата. – Это же всего лишь девушка.
- Ты совсем охренел? – рявкнул Антон. Я была скрыта автомобилем, но все равно сжалась от испуга, настолько пугающим казался голос парня. – Всего лишь девушка?! Она теперь часть нашей семьи, практически твоя сестра, а ты пытаешься затащить её в постель, словно очередную шлюшку?!
Они говорили про меня. До меня это дошло не сразу, а когда дошло, я едва не ахнула от изумления, но вовремя закрыла себе рот рукой.
- Но согласись, она того стоит, - возразил Ян.
Антон зарычал:
- Да будь она трижды Мила Кунис, мне плевать! Эта девушка неприкосновенна. Ты понял меня?
- А может, ты сам запал на неё? – фыркнул Ян.
- Не говори ерунды! – отрезал Антон. – Ты позабавишься с ней пару дней, а потом кинешь, как и остальных. А она не из тех девушек, кого можно поматросить и бросить, она год будет страдать. Тем самым будет огорчать нашу мать и, как следствие, меня. Скажи мне, Ян, хотел бы ты увидеть меня огорченным?
Ян промолчал. Меня это удивило – казалось, Ян действительно побаивается брата.
Раздался щелчок зажигалки – кто-то из братьев прикурил. Затем Антон стальным голосом произнес:
- Значит так, братец. Теперь ты смотреть будешь в сторону этой девушки только тогда, когда рядом будет кто-то еще. Попробуй только приблизиться к ней без важного повода.
Ян вновь не стал возражать Антону. Ого, вот это да.
- Я понял тебя, Антон, - смиренно согласился Ян. – Только не кипятись. Теперь я могу идти? Есть другая новая родственница, с которой я не прочь… познакомиться поближе.
- Проваливай, - выдохнул Антон.
Минуту все было тихо. Шестым чувством я понимала, что не стоит подниматься с корточек, что Антон еще не ушел. Так и сидела за автомобилем, словно заяц в кустах, не одну минуту. Самым смешным было бы, если парень действительно ушел, а я прячусь без причины. Уже затекли колени, и я начала тихонько чертыхаться, когда Антон насмешливо произнес:
- И долго ты еще собираешься прятаться?
Я застыла, сердце пропустило удар. Он что, заметил меня?
- Или ты сама выйдешь, или я помогу.
И тут же я подскочила, как ужаленная, осторожно глянув на Антона. Тот стоял с другой стороны от форда и бесстрастно смотрел на меня. Между губ его была зажата зажженная сигарета.
- Все слышала? – спокойно уточнил парень. От волнения, сидения на корточках и высоких каблуков дрожали колени. Я не могла ни слова произнести из-за пересохшего горла, поэтому только кивнула. – Значит, не нужно объяснять, чтобы ты не доверяла Яну. Спокойствие в семье важнее мелкой интрижки. Хорошо?
Я снова тупо кивнула. Антон затянулся в последний раз и бросил сигарету в урну, стоявшую рядом. Поправив белую рубашку, парень повернулся, чтобы вновь войти в ресторан, в котором включили песню Крида «Самая-самая». И в тот момент мои ум, разум, сердце, душа или логика – все, что может отвечать за то, что слетает с языка, полностью отключились. После я долго не могла понять, что же толкнуло меня на этот бредовый поступок.
Сделав маленький шажок вперед, я храбро спросила:
- А тебе?
Остановившись в дверях, Антон оглянулся через плечо и безразлично спросил:
- Что – мне?