На кровати меня не ждал привычный костюм. Я даже растерялся от этого. Надо же, как быстро привык к заботе домового. Покачав головой, я скинул с бедер полотенце прямо на пол и прошел к шкафу. В этот момент открылась дверь, и в комнату вошла блондинка.
Я замер и скорее от неожиданности колко уточнил:
— Стучать — плохая примета?
— Понятия не имею, — невозмутимо ответила девушка и нарочито медленно окинула меня внимательным взглядом. — Ты не соврал.
— Что? — я боролся с желанием прикрыть стратегически важную часть своего тела от глаз сирены.
— Татуировок и впрямь не наделал. Может записать тебя в солярий?
— Я темный ведьмак, — проворчал я, не дождавшись смущения секретарши.
— А с виду очень светлый. Даже чересчур бледный. И тебе бы не помешало загореть немного, — девушка свернула на груди руки и всем своим видом дала понять, что не собирается оставлять меня в одиночестве.
— Отвернись, — потребовал я.
Девушка фыркнула и демонстративно прикрыла ладонью глаза.
— Чего я там не видела?
— Совести своей.
Я понимал, что веду себя как девица на выданье, но оценивающий взгляд Лилии порядком раздражал. Она не казалась смущенной или заинтересованной. А смотрела на меня как на столовый сервиз, который пылиться в буфете. Будто решала, надо ли его поставить на стол или оставить на полках.
Злясь и едва сдерживая ругательства, я надел белье и вынул из недр шкафа костюм на плечиках.
— Я надеюсь, ты собираешься надевать это? — издевательски уточнила девушка, указывая на одежду.
— Ты не должна на меня пялиться, — напомнил я с раздражением.
— А я и не делаю этого. Сейчас я пытаюсь понять, неужели ты и впрямь не понимаешь, что должен сегодня выглядеть идеально?
— Это еще почему?
Всплеснув руками, Лилия взяла со спинки кресла мой домашний халат и приподняла его, предлагая мне облачиться в него.
— Я не знаю всего, что с тобой произошло, княжич. Но предполагаю, что твоя прогулка была нескучной. Верно?
Я повернулся спиной к секретарше и позволил набросить халат мне на плечи. Отвечать смысла не было. Мы оба прекрасно понимали, что я не все рассказал. А сама Лилия не стала спрашивать.
Потому я бросил короткое:
— Все так.
— Никон оборвал телефон. Пока тебя не было, он даже приезжал. И знаешь, уверена, что если можно было ночевать под твоей дверью, он сделал бы это.
— Федор бы мог выделить жрецу коврик.
— Не смешно, — Водянова вздохнула и пошла прочь из комнаты, на пороге повернулась и изогнула бровь, спросив, — тебе нужно отдельно приглашение? Идем.
Я направился следом. Мы оказались в гардеробе, где Лилия ощущала себя уверенней меня. Она легко ориентировалась между полками и точно знала, где что лежит. Я сел в кресло и приготовился к очередным поучениям.
— Есть подозрения, что ты влип в серьезные неприятности.
На это я лишь кивнул. Говорить хоть что-то было не обязательно.
— Тебя вызвали в Синод. И сопровождать тебя будет этот жуткий Круглов, так?
— И откуда ты знаешь?
— Он позвонил и попросил заварить ему нашего семейного чая, — поделилась своим возмущением секретарша. — Представляешь?
— Быть может, это хороший знак, — возразил я. — Виктор не стал бы просить об этом, если…
— Таким образом, он убедился, что ты дома и не сбежал, — предположила девушка.
— Ты сгущаешь краски.
— Не будь наивным, Миша, — процедила девушка сквозь зубы и протянула мне брюки.
Как только я их надел, она приложила ко мне рубашку и слегка прищурилась.
— Какая разница…— успел сказать я, когда девушка закатила глаза.
— Не стоит являться в Синод в официальном костюме ведьмака. Могут решить, что ты не принимаешь жрецов всерьез. И одевать нечто непрезентабельное — значит не уважать верховного.
— Считаешь, что меня может допрашивать кто-то вроде него?
— Ты должен предусмотреть все. И явиться на комиссию в траурном образе.
— Траурном? — опешил я.
— Покаянном, — поправила сама себя Лилия и потерла переносицу, словно испытывала головную боль.
— Ты в порядке? — запоздало озаботился я.
— Все хорошо, — сирена посмотрела на меня с какой-то тоской и вздохнула, — все будет хорошо. Когда ты перестанешь делать глупости…