— Я вам никто, — напомнила Тоня.
— Но почему-то ты не стала выдавать меня в тот раз, когда могла. Пусть ты и хотела что-то выгадать. Я не держу зла.
— Княжич, — гостья приложила руки к груди в молитвенном жесте, — прошу, не губите. Помогите мне, если это возможно. Я все для вас сделаю.
— Прямо все? — я притворился, что раздумываю.
— Я сотру запись с той ночи. Той, которая была снята со скрытой камеры. И другую, где был снят человек, который вышел из склепа.
Тут я даже икнул от неожиданности.
— Так камера работала все это время?
— Да, — потупилась Тоня.
— И ты не отнесла записи никому?
— Нет, — девушка насупилась и бросила на меня мрачный взгляд. — Я работала на Верховного. Он дал мне билет в хорошую жизнь. Но при этом я знаю, каким ублюдком был Федор.
— Понимаю, — не стал уточнять детали жизнедеятельности убитого жреца.
— Мне не было жаль его. Но я не думала, что после его смерти кто-то захочет меня использовать и подставить вас.
Я отпил чай и посмотрел в окно. Облака ленивой пеной текли по небу. Солнце уже катилось к западу.
— Я помогу тебе, — медленно произнес я, взвешивая каждое слово.
— Княжич…- начала было девушка, но я тряхнул головой и продолжил.
— Ты пыталась меня подставить. Практически подвести под топор палача. И хоть я понимаю, что у тебя была на это причина, но вынужден подстраховаться. Я не могу допустить, чтобы ты однажды решила повторить подобный трюк.
— Никогда…
— Я должен быть уверен.
Девушка с готовностью кивнула и ждала продолжения.
— Ты отдашь мне все записи, которые хранила в закрытых папках на всякий случай.
— Хорошо.
— Но это еще не все, — я выдохнул и спросил. — Кто отец твоего сына?
— При чем тут Егорка? — пролепетала Тоня.
— У него есть законный отец?
— Мой Егор — бастард, — побледневшими губами произнесла гостья. — Отец не признал его, и я дала сыну свою фамилию.
— Значит, нет причин, по которым нельзя дать твоему сыну фамилию Морозовых.
— Что?
— Семья даст твоему сыну имя. Император дал нам право принимать бастардов в семью. И в этом случае, когда ты решишь предать нас, то и он пострадает.
— Михаил Владимрович… — Тоня встала, подошла ближе и протянул мне руки.
Я поднялся на ноги и подал ей ладонь. Девушка прижалась к моим пальцам щекой.
— Перестань, — буркнул я.
— Клянусь, что не предам, — шепнула она и я ощутил горячие слезы на своей коже.
Тоня порывисто подалась ко мне, и я ее обнял, мягко похлопав по спине.
— Хватит уже плакать. Я себя ощущаю каким-то монстром.
— Мне надо было сразу прийти, — выдохнула она. — А я так тряслась и боялась и…
— Не стоит об этом. Хорошо, что мы все решили. И знаешь, тебе правда надо умыться.
— Думаете? — невесело усмехнулась девушка.
— Сейчас ты похожа на енота. Что скажут люди, когда заметят тебя в таком виде, выходящей от темного ведьмака?
— Решат, что вы обидели бедную девушку, — согласилась гостья.
— А что еще можно ждать от темного? — я улыбнулся.
Тоня отстранилась от меня и посмотрела прямо в глаза.
— Вы куда более светлый, чем все сидящие в Синоде, — сказала она уверенно. — И многие ведьмаки, что вешают на себя сиятельные ордена, совсем не так добры, как хотят казаться.
— Верю.
— Я это не просто знаю. Я могу доказать.
— Ты поэтому подстраховалась и оставляла компроматы?
— И еще для того, чтобы у Верховного не было так много власти. Ему всегда было мало. Он хотел больше и больше.
Девушка еще раз уткнулась мне в плечо, и я отчетливо услышал, как щелкнул замок входной двери.
Красная шапочка или Лошадь по соседству
От этого звука Тоня вздрогнула и съежилась, словно бы хотела стать незаметной. Отстранилась и с испугом посмотрела на меня:
— Кто это?
— Понятия не имею, — искренне признался я.
Ладонь сама потянулась к косе, которая приютилась у кресла. И только спустя мгновение понял, что мы в городской квартире для знати. В доме, который охраняет целая дружина наемников высшего порядка. Вряд ли они пропустили бы чужака. Да и у постороннего не может быть ключей.
— Миша, я приехала, — послышался из холла весёлый девичий голос.
Маришка. Точно! Она же обещала забежать ко мне вечером.