— Тебе в голову прилетело, мужик. Может сотряс… — я запнулся, заметив, что сокамерник злобно ощерился. Бледные губы разъехались, обнажив металлические зубы.
— Не мешай, — прошипел безумец и вернулся к своему занятию.
Внезапно пол вздрогнул, а стены зашатались, словно началось землетрясение. И я аж подпрыгнул от неожиданности: мне показалось, что бетон сейчас треснет и я провалюсь в расщелину, как показывают в фильмах-катастрофах. Но соседа это абсолютно не смущало.
— Хорошо, хорошо, — зачастил он. — Осталось немного…
Мужик замер на середине начатой линии и провел по ней вновь. По мне так ничего не изменилось, и царапина на бетоне была все такой же белесой, как и остальные. Но горе-художник посчитал иначе. Он разразился проклятиями. И обращены они были почему-то к спящему третьему сокамернику.
— Мерзкая тварь, — зашипел он, глядя на лежавшего на лавке бомжа. — Как можно было себя так запустить? Из тебя даже переход полноценный нельзя сделать!
Он поднялся на ноги, осмотрел свое творение, представляющее мешанину из царапин на бетоне. Но во взгляде мужика горела гордость. Будто он только что сотворил шедевр.
— Не хватает совсем немного, — задумчиво проговорил мужик.
— Снаружи что-то взорвалось, — напомнил о себе я. — Ты бы от двери отошел. Мало ли…
— Ты, — в мою сторону протянулся тонкий палец. — Сюда иди.
— Чего? — удивился я такому приказу.
— Сюда иди, — повторил мужик визгливым голосом. — Прямо сейчас!
— А не пойти ли тебе самому, — предложил без злобы, решив, что связываться с психом — себе дороже.
— Подчиняйся мне, — замогильным тоном продолжил сосед и его рука затряслась, будто через нее проходил ток.
— Точно по голове прилетело, — посетовал я и отодвинулся к стене.
— Покорись! — завизжал мужик и вдруг метнулся в мою сторону с неожиданной прытью.
При этом сиделец ловко перескакивал через нацарапанные рисунки, не смазывая их подошвами ботинок. Я двинулся от него прочь, вдоль стены, стараясь сохранить дистанцию. Не то, чтобы я боялся незнакомца. Но найти неприятности в камере мне не улыбалось. А ну как потом меня обвинят в том, что приложил этого бедолагу по башке. И пришьют статью.
— Помогите! — выкрикнул я, в надежде привлечь хранителей порядка. — Хулигана зрения лишают.
Я и сам не понял, как бесноватый оказался прямо передо мной. Вцепился крючковатыми пальцами в руку и взвыл. От неожиданности я ударил его в ухо, отбрасывая прочь. Но мужик не отпустил меня. И под его пальцами кожа словно нагрелась. Я зашипел от боли и наконец сумел избавиться от паразита, стряхнув его с руки.
Мужик упал на пол. Он снова принялся чертить свои идиотские узоры. А я отстраненно заметил, что с моего предплечья стекает кровь. Гаденыш поцарапал меня расстегнувшимся браслетом часов. А сами часы в момент возни соскочили с запястья и теперь лежали на бетонном полу. Я поднял их, чтобы при следующем ударе зажать вещицу в руке. С безумцами нельзя вести себя по-человечески.
Громыхнул замок, и дверь внезапно распахнулась.
— Что за хрень здесь твориться? — спросил дежурный и тут же прикрикнул на меня, — отойди к стене!
— Этот гад напал, — я продемонстрировал царапины. — Может у него бешенство, а вы его со здоровыми закрыли.
Полицейский шагнул в камеру, ухватил замешкавшегося мужичка за шиворот и одним рывком выдернул наружу. Тот заверещал, бешено вращая глазами. Снова умудрился ухватиться за меня, но в этот раз я уже совершенно бесцеремонно оторвал его руку от своей.
— Не смей! — заорал он истошно. — Не входи в мой круг!
Дверь захлопнулась, отрезая меня от остального мира. И воздух в камере сгустился от тьмы и нарастающего жара. В груди внезапно очень часто забилось сердце. Голова закружилась, и колени ослабли.
Я и сам не понял, как оказался на полу. Глаза заволокла пелена. Мир вновь затрясся и на этот раз бетон впрямь раскололся подо мной. Испугаться я не успел, только подумал, что перед смертью зачем-то сжимаю в ладони чужие часы. Те, из который доносится оглушительное тиканье.
Глава 3. Обретая Силу
— Вспомнил? — хитро уточнил старец и я кивнул. А дед продолжил:
— Какой-то мироходец хотел вернуться домой. Для этого надобно создать круг перехода. Открыть дорогу в иной мир непросто. Занятие требует много энергии. И тот, кто чертил круг, не был достаточно силен. Он взял силу у другого человека. Того, кому не повезло оказаться рядом.
Я вспомнил странного мужика, что ползал на полу камеры и царапал что-то на бетоне куском кирпича. А неподалеку на лавке неподвижно лежал другой сокамерник и тяжело дышал. Теперь мне подумалось, что несчастный не был бомжом. Я вспомнил его бритый череп, сбитые костяшки, шрам поперек лица. Мы вместе ехали в полицейской машине. Парень оказался в камере минут за десять до того, как меня запихнули туда. И за это время сам на себя перестал походить. Я ведь и впрямь принял его за пожилого бомжа.