— Танк! Перед нами танк! Назад! Назад! — По голосу Кольберта было ясно, что он в панике. Его «Хаммер» развернулся, Эспера последовал за ним. Я выпрыгнул с сиденья, надеясь, что так мне будет лучше видно. Неасфальтированная дорога впереди примыкала к перекрестку. За ним — тропинка, а там бежевый ствол и зияющая черная брешь. Я ждал, что танк вот-вот превратит «Хаммер» Кольберта в золу. По рации я запросил подкрепление, легкие «БМ» с противотанковыми ракетами.
Сзади, с позиции поддержки огнем через голову, голос сержанта Лавелла прорвался через нависающий на нас страх.
— Эй, друзья, танк слева или справа этого оросительного трубопровода?
Оросительный трубопровод? Я присмотрелся. Наш «танковый ствол» был обычным фермерским оросительным трубопроводом. На секунду время остановилось. «Хаммеры» перестали разворачиваться. Мы уставились на трубопровод, потом посмотрели друг на друга. Я плюхнулся на сиденье и закрыл глаза. Сделал бы я эту ошибку три недели назад? Это что, так на меня действуют жара, обезвоживание и расшатанные нервы? Единственная причина, по которой мы не взорвали эту трубу, было отсутствие у нас оружия, способного подорвать танк. А что, если бы рядом играли дети или проходили местные жители? Отсутствие стрельбы не свидетельствовало о нашей осторожности, оно было вызвано неподготовленностью. Я посмотрел на Уинна.
— Эй, не переживай ты так из-за этого, никто же не пострадал! — воскликнул он.
Может, это все на пользу? Мне нужна была встряска.
Мимо проехал белый седан, люди из всех окон пялились на наш вооруженный «Хаммер». Мы с Мишем остановились у водительского окна. Мы еще и рта не успели открыть, как мужчина на заднем сиденье начал что-то быстро и громко говорить. Я ждал, пока Миш переведет.
— Он говорит, что вы первые американцы, которых он видит в этих краях. Люди из Баас ждут вас на перекрестке впереди. Он говорит, милях в пяти отсюда, в том месте, где дорога пересекает автостраду.
— Что-то они все говорят одно и то же.
— Он говорит, что засада совсем рядом с Баакубой. На дамбе полно солдат, и они стреляют химическим оружием.
— А они не врут? Он сказал «химические бомбы»? Ты думаешь, он сможет показать место на карте?
— Они не могут читать карты.
Пока я сообщал полученную информацию нашему батальону, Миш продолжал болтать с пассажирами машины. Они смотрели то на него, то на меня. Потом один из них порылся и протянул нам три пачки сигарет.
— Миш, какого черта? Это мы должны дать им сигарет в качестве благодарности за информацию.
— Да это все я. Я сказал, что ты убьешь их, если они не дадут нам сигарет.
— Миш, так делать нельзя, а то все местное население на нас ополчится, — сказал я, стараясь не выходить из себя.
33
МЫ СОЕДИНИЛИСЬ с батальоном в том месте, где, как нам сказали, нас ждала засада. В этот раз не солгали. Над районом уже парил самолет, нещадно паля во все видимые сверху объекты. В высокой траве потрескивал небольшой пожар, он горел не просто так — из языков огня показался минометный окоп и скрученный пулемет. Дорога была усеяна пусковыми установками реактивных мин и незапущенными снарядами. Потом мы увидели поврежденную машину, а вернее, взорванную, уничтоженную прямым попаданием авиационной бомбы. Водитель убежал, но недалеко. Мы обнаружили его лежащим на земле, с вытянутыми вперед руками. Его тело полностью зажарилось и имело темно-миндальный цвет, кроме одной ладони. Она совсем не была обожжена. Была разжата, и от ветра слегка качалась, как будто махала нам.
Морские пехотинцы не проявили к мертвому иракцу никакого сочувствия.
— Эй, посмотрите, из мужика получился отличный кусок вяленой говядины.
— Надо иметь в машине солнцезащитный козырек, ублюдок.
И это только самое приличное, что было сказано морпехами перед тем, как они двинулись дальше.
На перекрестке мы увидели знак остановки — огромный, больше трех футов по диагонали. Это был обычный красный восьмигранник, но слово «СТОП» было написано на арабском. Я подумал, что он очень хорошо подойдет для наших заграждений на дорогах; возможно, пострадает меньше людей.
— Кристенсон, срежь этот знак и положи в «Хаммер».
Он посмотрел на меня, думая, что я шучу. Офицер еще никогда не приказывал ему совершить акт вандализма.
Капитан подозвал меня к себе:
— Нат, я хочу, чтобы твой взвод спешился и обследовал вон то здание, — сказал он, показав на строение, расположенное за полем.