Я вернулся к обзору тактики Талибана. И прочитал кое-что интересное: воины никогда сами не носили свое снаряжение и оборудование — это было работой женщин или мулов. Если не было женщин или мулов, то они обходились без боевой техники. Рапорт оканчивался замечанием, что уроженцы запада, работавшие с моджахедами в 1980 году, говорили о том, что практически невозможно совместно с ними организовать оборону — они быстро уходят с укрепленных позиций и присоединяются к атакующим.
— Смерть лучше позора.
— Повтори-ка еще раз! — Патрик оторвался от чтения. Я заговорил вслух и не заметил этого.
— Смерть лучше позора. Морские пехотинцы еще только делали себе татуировки с такой надписью на руке, а эти ублюдки уже безоговорочно следовали этому девизу.
Рыцарская бравада, которая, по словам капитана Новака, была мне присуща и которую он называл «демонстративным поведением», совсем улетучилась.
— Джентльмены, долгожданный приказ ждет нас на улице.
Было седьмое октября, я стоял на ежевечернем инструктаже офицеров корабля. Начальник оперативного отдела тряхнул кучей бумаг в руках и продолжал:
— Это приказ о ночном театре военных действий. Такой документ обычно вмещает в себя страницу и об обеспечении, и о санитарном рейсе. Но, как вы видите, этот приказ больше похож на телефонную книгу. Этим вечером нашими соседями будут бомбардировщики Б-1, Б-2, Б-52 и все типы воздушных транспортников. Большое множество.
В тот день, чуть раньше, мне сказали, что рота «Чарли» покинула «Пелелиу». Их миссией было освободить аэродром в Джейкобабаде,{8} территория Пакистана, аэродром нужен для организации воздушного поиска и спасения в ходе боевых действий. Это могло обозначать только одно: американские пилоты вскоре окажутся в небе над Афганистаном.
Начальник оперативного отдела продолжал:
— Поэтапная авиационная кампания против Афганистана начнется в течение часа. «Томагавки» с «Филиппинского моря»{9} будут частью первой волны. Сейчас я хочу закончить, и мы все пойдем на палубу и посмотрим на шоу.
Уровнем ниже два моряка бренчали на гитаре и пели песню Боба Дилана «Shelter from the Storm».{10}
Патрик увидел это первым. Свет вдалеке слепился в маленький оранжевый шар, взметнулся вверх, превратившись в туманный пласт на палец выше уровня горизонта, и затем сплюснулся в горизонтальную черту, в то время как боеголовка «Томагавка» исчезла где-то на севере.
Много недель мы ждали этого момента. Теракт 11 сентября был актом войны. Но до ответа на теракт мы не могли сказать, что вступили в войну и сами. Сейчас неопределенность исчезла. По громкоговорителю объявили об отмене всех запланированных мероприятий на последние два дня, так как «ожидаются оперативные задания». На «Дубьюке» объявлялся военный режим.
10
НЕДЕЛЕЙ СПУСТЯ НА ОСВЕЩЕННОЙ СВЕТОМ ПАЛУБЕ, под сигнальным мостиком, солдаты моей роты на синем резиновом коврике надирали мне задницу. Я, может, и был командиром взвода, но многие из моих морских пехотинцев были крупнее меня, да и дрались лучше. Свободное время мы посвящали программе обучения морских пехотинцев восточным единоборствам, во всем мире известном как «семпер фу».{11} Инструктором в этом деле был командир моей пулеметной секции штаб-сержант Ло.
— О’кей, послушайте-ка меня, все вы, киски, никогда не участвовали в сражении. Если вы можете трахаться или играть в бейсбол, то вы можете и сражаться. Всё дело в бедрах.
Ло был больше похож на библиотекаря, чем на пулеметчика. Во взводе он был единственным, кто понюхал пороха. Он участвовал во многих перестрелках на Балканах.
И вдруг ко мне подошел какой-то офицер и сказал:
— Лейтенант Фик, командиру корабля необходимо ваше присутствие в пункте тактического тылового обеспечения прямо сейчас.
Капитан Уитмер ждал меня около компьютера.
— Нат, меня только что вызвали на «Пелелиу» для планирования операции. Я хочу, чтобы вы с Патриком пошли со мной. Для вопросов времени нет. Положите в вещмешки все необходимое для двух-трех дней, через пять минут я вас жду.
Перечень операций был озаглавлен: «Будьте готовы к…», и надписи синим маркером: «…Подкреплению артиллерийским щитом посольства США в Исламабадде, обеспечению безопасности передового аэродрома при помощи артиллерийского щита на береговом базировании, подкреплению Джейкобабада артиллерийским щитом». Эта операция не была похожа ни на одну из описанных. Я побежал вниз по мостику, покидал в вещевой мешок план посольства, треники, положил в водонепроницаемую сумку книгу Уоллеса Стегнера «Угол покоя». Закрыв дверь, я понял, что забыл свою пластмассовую кружку с надписью «Дубьюк», пришлось за ней вернуться. Планирование операции предполагало просиживание за работой до глубокой ночи. Я поднялся на верхнюю палубу и сказал взводу об отъезде на пару дней и о том, что свяжусь со своими пехотинцами, как только буду обладать определенной информацией.