— А чтоб твое слово в навоз превратилось!
— Извини, — он постучал по некрашеному древку короткого копья. — Но неужто тебе кажется, что в своей святой миссии тебе обязательно хранить девственность? Наслушалась священников, и как раз тогда, когда они болтали о вещах, в которых понятия не имеют. Они знают все про сдерживание, зато совсем ничего про исполнение, так что можешь не обращать на них внимания.
— Обещай мне. Прошу тебя… — Аля поглядела как–то так, что Губерт пообещал. И тут же об этом пожалел.
Дорога скрылась в лесу и тут же доставила путешественникам хлопоты. Узкие колеи местами были заполнены водой, которая, несмотря на жаркое лето, каким–то чудом не высохла. Иногда появлялись даже приличные озерца. Проводить верховых лошадей краем не удавалось, на протяжении нескольких миль тракт шел через овраг. Довольно часто приходилось спешиваться и исследовать болотистое дно разливов, и тогда Конь все время пытался укусить Губерта. Настроение никак не поправляли мокрые сапоги и осознание того, что место идеально подходит для разбойничьего нападения. Сверху можно было засыпать путников камнями и стрелами, даже не выходя из укрытий. Рыцарь все время нес щит — зная, что хороший лучник без особой проблемы попадет туда, где его как раз и не будет. Когда наконец они выбрались, был уже вечер. Лагерь разбили лишь бы где — промокшие, уставшие и раздраженные. Несмотря на жаркое лето, им удалось замерзнуть, а костер разожгли маленький — по причине отсутствия волшебного укрытия и риска нежелательных встреч. Оба сушили ногавицы и сапоги без особой надежды на успех. Холодное мясо и то небольшое количество вина, из которого не удалось приготовить горячее питье, упали в желудок совершенно лишней тяжестью. Вообще–то
Губерт привык и к более суровым условиям походов, но на сей раз спокойствие отравляла совершенно иная мысль.
— Ты точно уверена, что не можешь чаровать?
— В округе, переполненной людьми, где многие носят на счастье какие–нибудь магические мелочи, такого большого риска бы и не было. Но в этой пустоши даже волшебный огонек будет заметен словно вопль в святилище. Если Морриган сидит в этих горах, она сразу же нас выследит. И вот тогда, просто на всякий случай, что–нибудь с нами сделает — ведь она исходит из предположения, что вокруг нее одни враги.
— Выходит, ничего не получится. Будет лучше, если ты поспишь сейчас, а я уже под утро. Покараулю наш лагерь.
— Я могу посидеть с тобой.
Они помолчали. Настроение спутника передалось Алисии.
— Скажи что–нибудь, а то сидишь словно туча с градом.
— Весь наш поход отдает мне какой–то ужасной любительщиной. Так войну не ведут, так вымаливают поражение. И вообще, никак не вижу повода, чтобы все это должна была делать именно ты. Разве нельзя сообщить каким–нибудь более опытным волшебницам?
— И сказать: дорогие мои госпожи, я сама не доучилась, не знаю, правильно ли все делаю.
— А ты, выходит, знаешь. И никогда не ошибаешься. Как я мог об этом забыть?
— Никто из них мне не поможет. В этой профессии действуют самостоятельно. Самое большее, что они могут сделать, это заблокировать меня — если посчитают, что я не доросла. Лишить магии. Что ты имеешь в виду, Губерт? Почему ты так ко мне цепляешься?
— Потому, что никак не пойму, что мы делаем и зачем.
— То есть, ты желаешь сказать, что последние несколько дней был глухим?
— Я пытаюсь тебе сказать, что понятия не имею, как ты собираешься проверить, что покончила именно с Морриган, а не с какой–нибудь невинной коллегой по ремеслу. Неужто вас ничего не объединяет?
— Не могу сказать, что все они мне безразличны, но мы и вправду не помогаем друг другу. Мы не контактируем. Ничего не делаем совместно. Так что у меня нет коллег по ремеслу.
— То есть, ты едешь устроить Морриган гадость, но ничего не случится, если встретишь кого–то случайного? Хочешь напугать меня безответственностью? Как вы вообще живете? Когда я иду в бой, то обязан верить, что мой коллега не пихнет меня мечом в спину, а ты? Считаешь, будто по случаю над тобой сжалится кто–либо, кому ты, тоже случайно, можешь оторвать голову?
— Здесь нет ничего случайного. Ведь эти лучники откуда–то вышли. Возможно, местные про них что–нибудь знают, но, может, те прибыли из–за гор. Если мы узнаем место, откуда их выслали, и там будет иметься волшебница, я погляжу, как она себя поведет. Сначала попытаюсь переговорить с ней как обычная клиентка. И я точно буду знать, Морриган ли это.
— Даже не знаю, что обо всем этом думать.
— Тогда и не бери дурного в голову. Не ищи неприятностей, которые тебя не касаются.
— Я понял, что с данного момента это исключительно твои игрушки. А меня еще называешь авантюристом…