— Я тоже никогда не понимала, почему он прицепился именно к нам, — вздохнула русалка.
По оконному стеклу что-то стукнуло. Что-то, подозрительно похожее на камешки. Раз, другой. Феонна обменялась недоуменным взглядом с Лэри, встала с кровати и приблизилась к открытому окну. Высунулась наружу и резко отшатнулась.
Дно… Днище полное! Впору начать, как Триш, стенать: за что?!
— Магистр Кэйлаш, — приветливо улыбнулась Лэри. — Как мы с вами удачно весь день встречаемся!
Мужчина завис в воздухе по другую сторону окна, и ответной радости на его лице русалка не заметила, только неприятное удивление.
— Адептка Вит, если мне не изменяет память, а она мне ещё не изменяет, ваша комната находится на другом этаже, — сухо произнес магистр.
— Лэри уже уходит, — торопливо заверила Феонна и, обернувшись к девушке, сделала ей страшные глаза.
— Да-да, Лэри пойдет, пожалуй. — Девушка встала, кивнула русалке. — До завтра, Феонна. До свидания, магистр. — И вышла, так ехидно и многозначительно усмехаясь, что остро захотелось сгинуть в пучине морской.
Или утопить там кое-кого.
— Магистр, вы совсем рехну… с ума сошли?! Сами уверяли, что на территории академии не собираетесь выходить за рамки отношений магистр-адептка, а теперь, пользуясь похищением моей соседки, лезете в мою комнату темным вечером? Может, тогда сразу официально объявите, что жаждете меня в спутницы жизни?
Кэйлаш высыпал горсть мелких камней, поднялся выше, пригнулся под рамой и спрыгнул на пол. Феонна машинально снова выглянула в окно, убеждаясь, что горизонт тих и спокоен и голоса адепток доносились только со стороны входа в общежитие. Задернула занавески и повернулась к незваному гостю лицом.
— Не ожидал встретить у тебя Ларинду в такой час, — заметил мужчина.
— Обычный час. Время детское. И я могла быть не одета, допустим. Или вам не впервой подсматривать через окна за голыми адептками?
— Ты одета. — Кэйлаш скользнул быстрым взглядом по джинсам и футболке. — И за адептками я не подсматриваю. Мне удалось связаться с семьей адепта Ярелла.
— Да? И что они сказали?
— Весть об исчезновении сына их удивила, хотя по интонации его отца можно предположить, что он ожидал чего-то подобного. Сказал, и что на сей раз учудило это недоразумение?
— Они помогут? — нетерпеливо перебила русалка.
— Они прибудут в академию уже завтра, хотя госпожу Хивен вряд ли обрадует этот внеплановый визит.
— Я должна с ними поговорить.
— Зачем?
— Расскажу всё, что знаю о маль… о Максе и этом его острове.
— Я сам им расскажу всё необходимое. — Магистр прищурился, пристально всматриваясь в Феонну. — Если только ты не скрыла что-то ещё.
— Я рассказала всё, что знала. — Не считая переданной через Хирши записки, но от бумажки один харр никакого проку.
— Хорошо. — Мужчина шагнул мимо русалки к окну.
— Что, и это всё? — удивилась Феонна.
Кэйлаш замер, обернулся, глянул неожиданно лукаво.
— А ты желаешь чего-то ещё?
Когда же она научится в присутствии магистра прикусывать язык вовремя?!
— Нет, — поспешно возразила русалка. Пожалуй, слишком поспешно. — Просто мне кажется, что сообщить о визите родни Нокса вы могли бы и завтра с утра в учебном корпусе.
— Разве ты не попросила держать тебя в курсе?
— Попросила. Но не заявляться же в женское общежитие в… — Феонна покосилась на часы на тумбочке, — в десятом часу вечера. Вы нарушаете правила, кстати.
— Не думаю, что госпожа Хивен спокойно отнесется к факту, что я сообщил об исчезновении адепта Ярелла его семье раньше срока и за спиной ректора и СБ.
— У вас же не будет… проблем из-за этого? — нахмурилась русалка.
— Переживу, — равнодушно пожал плечами мужчина. — Доброй ночи, Феонна.
— Доброй.
Магистр замер перед окном, затем развернулся к русалке, обнял за талию, притягивая к себе, и поцеловал. Мысль о протесте вяло трепыхнулась и затихла, а руки обвились вокруг шеи Кэйлаша. Поцелуй оказался долгим, нежным, медленно, уверенно погружающим в состояние воздушной, кружащей голову эйфории, но когда мужчина отстранился, вдруг подумалось, что как-то уж быстро всё закончилось. Жалко даже. И обидно. Немного.
— Вы же обещали, что не будете зажимать меня по углам, — напомнила Феонна, осторожно высвобождаясь из объятия, пока не возникло желания нехорошего продолжить.