- Мы, пожалуй, слишком углубились... - сказал он неуверенно, но потом все-таки переспросил: - Что вы говорили? Вы хотели сказать, что...
Послышались шаги приближавшейся миссис Бантинг. Паркер шевельнулась и кашлянула.
Теперь ему было совершенно ясно, что они "слишком углубились".
- Может быть, как-нибудь в другой раз... Действительно ли все это было сказано или ему только почудилось?
Вдруг ему пришла в голову одна мысль.
- Где ваша сигарета? - спросил он. Но она была уже давно докурена.
- И о чем это вы тут так долго говорили? - произнесла нараспев миссис Бантинг, почти материнским жестом положив руку на спинку стула, где сидел Мелвил.
- О, - начал Мелвил, против обыкновения растерявшись, вдруг встал со стула и с деланной улыбкой обернулся к Морской Даме. - А правда, о чем мы говорили?
- О всяких интересных вещах, должно быть? - сказала миссис Бантинг почти игриво и удостоила Мелвила особой улыбки - одной из тех, что с моральной точки зрения почти равнозначны подмигиванию.
Мой троюродный брат, потрясенный такой игривостью, секунды четыре в изумлении смотрел на миссис Бантинг. У него даже дух захватило. Потом все одновременно рассмеялись, миссис Бантинг уселась и заметила про себя, но вполне внятно:
- Как будто я не догадываюсь!
IV
Насколько мне известно, после этого разговора Мелвила с необычной силой терзали сомнения. Прежде всего, что особенно его угнетало, он сомневался, был ли вообще этот разговор, и если был, то не сыграла ли память с ним дурную шутку, изменив и усилив его значение. Время от времени мой троюродный брат видит во сне вполне разумные и правдоподобные беседы, и это сильно сбивает его с толку, потому что они путаются с тем, что происходит на самом деле. Не так ли случилось и теперь? Он то и дело возвращался к отдельным фразам, запавшим ему в память, и вдумывался в них. Действительно ли она сказала вот это, и именно с таким выражением? Говорила ли она то? Но каждый день этот разговор припоминался ему по-разному. Действительно ли она предсказала нечто туманное и мистическое, что ожидало Чаттериса?...
Больше всего усиливало и усложняло его сомнения то, что впоследствии Морская Дама, сохраняя полную безмятежность, ни разу и словом не обмолвилась о происшедшем. Или не происшедшем? Она держалась как всегда, в ее поведении не было заметно ни следов возникшей между ними близости, ни отдаления, какое обычно следует за неосторожным признанием.
И, как будто этого было еще недостаточно, к рою обуревавших его вопросов вскоре прибавились новые сомнения. Морская Дама, размышлял он, созналась, что пришла в этот мир, вышла на сушу ради Чаттериса.
А значит...
До сих пор он не задумывался о том, что именно ждет Чаттериса, мисс Глендауэр, Бантингов и всех остальных, когда она "заполучит" Чаттериса, что представлялось весьма вероятным. Бывают другие сны, есть иная жизнь, существует Нечто - и Чаттерису предстояло отправиться туда! Так она сказала! Но Мелвилу с неожиданной отчетливостью и яркостью припомнилась картина, которую он когда-то видел: мужчина и русалка, быстро погружающиеся в пучину... Может ли такое случиться? И это в тысяча восемьсот девяносто девятом году? Может ли быть, что, говоря обо всех этих вещах, она действительно имела их в виду, а если имела и уже начала целенаправленную кампанию с целью заманить его в ловушку, то что должен предпринять в такой ситуации благовоспитанный, ведущий разумную жизнь, хорошо одевающийся холостой светский человек?
Смотреть со стороны - пока все не кончится катастрофой?
Наверное, за эти дни он чуть ли не состарился на глазах. Видимо, он неприлично подолгу околачивался в доме на сэндкаслском побережье, безуспешно пытаясь добиться достаточно длительного и интимного разговора наедине с Морской Дамой, чтобы раз и навсегда разрешить свои сомнения относительно того, что было в тот раз сказано на самом деле и что ему пригрезилось. Ничто еще никогда не вызывало у него такого беспокойства, как поворот, который принял тот их разговор. Никогда еще ему не было так трудно сохранять привычное юмористически-снисходительное отношение к жизни. В его поведении появились совершенно определенные признаки рассеянности.
"Если все так, то это, знаете ли, дело серьезное", - так или примерно так постоянно бормотал он про себя. Его необычное состояние заметила даже миссис Бантинг. Однако она неправильно поняла его причины и говорила что-то о... В конце концов он внезапно уехал в Лондон, полный отчаянной решимости держаться от всего этого подальше. Морская Дама попрощалась с ним в присутствии миссис Бантинг так, будто между ними ничего не произошло...
Я полагаю, что его волнение можно понять. Он принес Миру вполне ощутимые жертвы. Не без усилий он нашел в нем свое место и свою роль, воображал, будто действительно понимает, как говорится, "что к чему", и прекрасно проводил время. И тут, понимаете ли, услышать голос, который постоянно напоминает, что "бывают сны лучше", выслушать рассказ, который предвещает осложнения, несчастья, разбитые сердца, - и не иметь ни малейшего представления о том, что следует предпринять!...
Однако я не думаю, чтобы он сбежал из Сандгейта, не получив более определенного ответа на вопрос "Какие это сны лучше?", не добившись от этой безмятежной страдалицы, хитростью или силой, какого-нибудь более ясного объяснения... - если бы однажды утром миссис Бантинг не позволила себе один в высшей степени тактичный намек.
Вы уже знаете миссис Бантинг и можете себе представить, на что она тактично намекнула. Как раз в это время, имея перед глазами своих девочек и обеих мисс Глендауэр, она со всем пылом погрузилась в матримониальные планы; она стала фанатиком брака, она готова была исключительно из любви к искусству женить кого угодно на ком угодно, и мысль сочетать бедного Мелвила с этой таинственной бессмертной, наделенной чешуйчатым хвостом, видимо, представлялась ей вполне естественной.
Я могу предположить, что однажды она без всякой видимой причины заметила:
- Теперь все в ваших руках, мистер Мелвил.