Он рассмеялся и поднял руки.
— По вопросу за раз, миледи. Хотя я могу на все ответить, если посмотрите на мою работу.
Она кивнула, держа стекло возле груди, чтобы не уронить. Она не видела еще ничего ценнее на суше, а она видела изящные кружева, похожие на морскую пену. Что еще за чудеса творили эти существа?
Мужчина осторожно взял стекло из ее рук и вернул в ящик.
— Идемте со мной.
Его ладонь была шершавой. Сирша поняла, что люди, которые работали, все были с огрубевшими ладонями.
Она взглянула на свою ладонь, замешкалась и опустила свою нежную ладонь на его. Его глаза на миг расширились от удивления. Он точно заметил, и она не знала, как объяснить свои нетронутые работой ладони.
Она работала. Она не была ни из королевской, ни из богатой семьи. Но в воде все было иначе. Русалки не ощущали последствия работы так, как люди, и ее ладони точно огрубели бы, будь она тут дольше.
Но было почти стыдно, что он заметил такое. Она опустила голову, он повел ее за ряд лотков туда, где стояли телеги, полные товаров.
— Леди, — пробормотал он, — если вы из аристократов и пришли на рынок в таком облике, вам не стоит быть наедине с таким, как я.
— Вы не первый говорите такое, но я не понимаю, почему, — она подняла взгляд, посмотрела в его голубые глаза. — Я не могу встречаться и говорить, с кем хочу?
— Так не принято.
— Кто сказал? Почему нельзя встречаться с тем, кто создает товары, искусство и то, что мы используем каждый день? Я хотела бы знать талантливых людей, которые могли бы украсить мой дом, будь я аристократкой.
Он обрадовался.
— Так вы не такая?
— Что?
— Вы не аристократка?
— Нет, — она печально покачала головой. — Но я не отличалась бы, будь я такой.
— Вы редкая, да?
Сирша не знала, был ли его взгляд хорошим. Он был задумчивым, хмурился и сжимал губы. Возможно, он гадал, кем она была, и это ее беспокоило.
— Где мы? — выпалила она, надеясь отвлечь его от его любопытства.
Грязь хлюпала под ее ногами, но она не была против. Телеги, катаясь тут каждый день, оставили глубокие следы. Она видела, как некоторые торговцы бегают между лотками, принося охапки товаров к клиентам. Белые простыни укрывали многие телеги, защищая товары от солнца.
Но не телегу перед ней. Она выглядела как камин на колесах. Круглая, как бочка, с огнем внутри, странная телега тут же привлекла ее внимание.
— Это ваше? — спросила она.
— Вы проницательная. Идемте, я покажу.
Чем ближе она была, тем громче трещал огонь. Сирша подняла ладони к ушам, посмотрела на мужчину. Ее пальцы дрожали от страха.
— Это опасно?
— Да, если будете слишком близко. Идемте, миледи, я не дам вам пострадать. Загляните внутрь.
Внутрь? Она подвинулась ближе. Что он хранил в этом чудовищном творении?
— Не переживайте, — он рассмеялся, прижал теплую ладонь к ее спине. — Это вас не укусит. Не видели раньше печи для обжига?
— Что?
Она посмотрела на ревущий огонь и ждала, пока глаза привыкнут. Растопленное стекло было в глубинах огня. Оно мерцало, как звезды, замерло на миг, пока творец не сделал его чем-то новым, чем-то красивым.
От ее удивленного вдоха мужчина рассмеялся и потянулся к металлическому инструменту.
— Теперь отойдите, — предупредил он. — Я не хочу, чтобы вы обожглись. Я покажу, что еще я могу.
Металлические щипцы будто дрожали в его руке. Может, и они понимали, что происходило нечто чудесное.
Сирша не дышала, он полез в печь и вытащил длинную полоску стекла. Она прилипла к металлу, капала как густой мед. Он быстро опустил стекло на металлический столик возле печи, крутил полоску щипцами, придавая стеклу форму.
Она видела, что он делал, но не понимала, что он создавал. Это была магия. Но не такая, к какой она привыкла, с сияющими огнями и неземными силами. Это была магия людей, о которой они и не подозревали.
Мужчина выдохнул с облегчением и поднял изделие из стекла к свету.
— Посмотрите, миледи. Быстрее, мне нужно опустить его остывать. Думаю, вам понравится.
Она поспешила вперед, волнение нагревало ее вены, и ей казалось, что она взорвется.
Он держал в руке крохотную русалочку. Хвост был изящным, она видела чешую на широкой части. Ее волосы развевались вокруг ее головы, руки были подняты, чтобы погладить рыбу, что обвивала ее.
Цвета не было, но он и не требовался. Русалка была идеальной. Воплощением магии, что оживляла их, и красоты под морем. Вода была на ее поверхности, она напоминала коралловые рифы, косяки рыб и эхо китов.