Этот вор посмел трогать его жену.
Его жену.
— Манус! — голос Сирши зазвенел в красном тумане перед его глазами. — Хватит, Манус, отпусти его!
Его ладони болели, уже опухли от ударов, кровь была на костяшках. Но мига колебаний хватило, чтобы другой мужчина вырвался и убежал.
Манус сел на пятки, тяжело дыша, глядя вслед убегающему мужчине. Потому он не хотел, чтобы она оставалась одна. Это место было опасным даже в богатом районе.
— Манус?
Ее голос разбил что-то в нем. Он шумно выдохнул и схватил ее за руку. Наверное, он потянул слишком сильно, и она упала к его груди, охнув.
— Ты в порядке? — он обводил ее тело руками снова и снова. — Он тебя ранил? Он где-то еще касался тебя, кроме плеч?
— Манус, прошу…
— Сирша, просто ответь, умоляю.
— Я в порядке.
Дыхание жгло его легкие, и он притянул ее ближе к своему сердцу.
— Ты меня перепугала.
— Я в порядке, — она гладила ладонями его спину.
— Ты дрожишь, — пробормотал он. — Ты не в порядке.
— Ты тут. Я знаю, что теперь все будет хорошо.
Он думал, что она дрожала, но, прижав ладонь к ее затылку, понял, что дрожал он. Он дрожал от мысли, что мог не найти ее вовремя. Что она была тут одна, когда мужчина решил напасть на нее.
Манус поцеловал ее в висок и закрыл глаза.
— Ты — все для меня, моя жемчужина. Скажи, что ты знаешь это.
— Знаю.
— Повтори. Пожалуйста.
— Манус, ты меня пугаешь.
Наверное, так и было. Он пугал себя силой его чувств от осознания, что собирался покинуть ее. Что она будет смотреть на него со слезами в глазах, когда он скажет, что море зовет его.
Он был трусом. Трусом и дураком, раз думал, что мог удержать такой прекрасный свет, не загрязнив ее своим прикосновением.
Он прижался губами к ее виску и притянул ее к сердцу. Звезда пролетела по небо, падая, как вес на его душе, утягивая его в бездну страха и презрения к себе.
Он хотел быть лучше. Хотел оставаться рядом с ней, растить семью, как всегда хотел, когда видел девочек, бегающих по улице с бантиками в волосах.
Но больше всего Манус хотел, чтобы она осталась с ним еще на пару секунд. Даже если он не заслуживал ее.
* * *
Сирша перевернулась и вытянула руки над головой. Свет солнца проникал в окно, ветер трепал тонкие шторы. Воздух был холодным, осень вступила в свои права, а кто-то говорил, что зима наступит рано в этом году.
Она ждала зиму. Снег она еще ни разу не видела. Некоторые добрые слуги рассказывали ей истории, когда остальные уходили спать.
Фейри танцевали на ледяных ветрах и рассеивали тысячи идеальных снежинок, падающих на землю. Они весь год вырезали уникальные снежинки.
От одной мысли она смеялась. Вряд ли так было. Фейри, что все время посвящали созданию того, что веселило людей. Она не бывала в Другом мире. Может, такое было возможным, и она хотела бы встретить созданий, посвятивших жизни такому делу.
Она повернулась на бок, вытянула руку, надеясь найти Мануса на другой стороне. Под пальцами была холодная простыня.
Еще одна ночь, когда он ушел. Проклятые приличия, она не хотела, чтобы он возвращался в свою комнату. Ей не нравилось просыпаться с холодом в постели и мыслями, куда он ушел.
Она села, хмурясь. Ладонь задела небольшой пергамент на подушке Мануса. От восторга волоски на ее руках встали дыбом. Они отправятся куда-то? У него был еще сюрприз?
Она развернула свиток и попыталась понять начерченные отметки. Она не читала раньше на таком языке. Письмо людей было сложно выучить. У них было слишком много букв, значков и странных способов выражать эмоции. Манус сдался в обучении ее, и ее раздражал процесс.
Тихий стук в дверь сообщил о появлении служанок. Они тихо вошли, словно не хотели ее разбудить.
— Я уже встала, — крикнула она. — Доброе утро, леди! Как вы?
Они вздрогнули от ее голоса. Одна робко ответила:
— Мы в порядке, миледи. Как ваше самочувствие?
— Чудесно. Снаружи прекрасный день, да?
Сирша спрыгнула с большой кровати и прошла к зеркалу. Они могли сделать ее милой, как кукла, как им хотелось. У Мануса был еще сюрприз для нее. И хоть она не знала, какой, она была уверена, что ее жизнь изменится.
Служанки не ответили.
Она посмотрела в их испуганные глаза и нахмурилась. Что-то было не так. Странно. Солнце сияло, пели птицы, что такого плохого? Она робко протянула письмо к одной из них.
— Можете прочесть это? Пожалуйста.
— Вы не умеете?
Она покачала головой.
Служанки переглянулись. Одна покраснела и забрала письмо из ее пальцев.