Они смеялись, спуская лодки на воду, затягивая последние канаты на «Свободе». Манус похлопал по перилам, благодаря корабль за безопасное путешествие, надеясь на много других путешествий.
Его помощник ждал его в последней лодке. Они вместе смотрели, как матросы, смеясь, двигались к пристани.
— Путешествие удалось, — отметил Манус.
— И будет еще много.
— Будет.
Они спустились в лодку. Манус замер. Не стоило показывать, как он радовался возвращению. Многие матросы были суеверны, и капитан, предпочитающий сушу морю, был плохим знаком.
Но он хотел увидеть жену.
— Тебя кто-то ждет? — спросил он у своего помощника.
— Нет, капитан. Несколько дам в борделе неподалеку, и я не думал остепениться. А вас?
— У меня милейшая жена. Мой амулет удачи.
— Тогда вам везет. Редких капитанов ждет счастливая жена.
Он рассмеялся.
— Вряд ли она счастлива. Я ускользнув, не сообщив ей.
— Она может вас и не узнать, — помощник указал на его бороду. — Вы похожи на зверя, а не человека.
Их смех звучал над водами, не прекращался, пока они не добрались до палубы. Помощник помог Манусу выбраться на потертое дерево.
— Было невероятное приключение, капитан. Жду следующих с вами.
— Так и будет. Я хочу, чтобы ты был со мной в следующем приключении.
Они расстались, и Манус пошел по улицам своего детства. Грязные дети бегали мимо, кричащие торговки рыбой махали кулаками, в воздухе воняло кровью рыбы, и все это было странно приятным.
Он давно не ходил по этим улицам. Хоть часть его хотела бродить дальше, он знал, что кто-нибудь заметил корабль. Ему нужно было одолжить коня и поскорее вернуться домой.
— Милорд? — спросил голосок.
Он опустил взгляд на мальчика лет десяти, он протягивал ладонь за монетой.
— Мой па сказал, что кому-то с того корабля понадобится конь. Возьмете этого?
Конь был старым, но подошел бы. Кивнув, он опустил пару золотых монет в ладонь мальчика и получил потрясенный взгляд.
— Я заберу этого коня. Скажи папе купить коня получше.
— Да, милорд. Хорошо.
Мальчик убежал, ножки топали, он спешил сообщить хорошие новости отцу. Или потратить деньги. Манус не собирался узнавать, что делал ребенок.
Он забрался на коня и отправился в путь. Старый конь не смог бы бежать галопом, но Манус не был против: пейзаж вокруг был красивым, земля под ногами — твердой. Что еще он мог просить?
Манус думал о жене, невольно улыбаясь. Сирша будет рада ему. Хоть его долго не было, часть него не переставала думать о ней.
Она тоже это ощущала? Он не спал ночами, смотрел на звезды, зная, что она тоже смотрела на небо. Он почти ощущал ее любовь на расстоянии.
Впереди появилось поместье, тропа, вытоптанная тысячами ног, за годы. Ребенком он восхищался людьми, которые жили в тех стенах. Теперь там были Манус и Сирша. Он хотел наполнить дом множеством членов семьи.
Мысли подгоняли его. Он хотел детей. Чтобы дети были на корабле, как тот мальчик. А дочь с темными волосами и глазами будет серьезно искать взглядом фейри в волнах.
Он въехал во двор как банши на ветре. У коня пена шла изо рта, но он подбежал к крыльцу. Дворецкий выбежал, махал рукой.
— Милорд! Вы вернулись!
— Да. И я хочу увидеть свою жену.
— Господин, погодите…
Он не слушал мужчину, не мешкал. Слуги всегда думали о приличиях, а у него не было на это времени. Он долго ждал встречи с Сиршей.
И, если она была еще в постели, так даже лучше.
Он перешагивал по две ступеньки сразу. Его сапоги стучали по дереву в такт с его сердцем. Он был почти там.
Скоро он увидит ее. Ему не нравилось признавать, но она стала его частью. Сирша, его милая Сирша.
Он больше не будет спать отдельно от нее. Он не будет отодвигать ее ради работы. Он будет лучшим мужем, не станет переживать из-за того, как быть лучшим лордом.
Кому было дело, что у них были деньги и положение? Если другие аристократы хотели сплетен, пускай. Никто не лишит его богатства, никто не заберет его жену.
Он толкнул ее дверь плечом. Она ударилась об стену с грохотом, и он вошел как хозяин.
— Жена? — позвал он. — Я вернулся.
Никто не ответил. Хмурясь, он оглядел странно чистую комнату. Она не хранила такой порядок. Сирша устраивала бардак везде, где была. Ее служанки едва успевали за ней, и они любили рассказывать ему об этом, но Манус так мог отслеживать ее путь по дому.
— Сирша?
Тишина оглушала.
Шаги сообщили о приближении армии слуг. Служанки догнали его первыми, их волосы были растрепаны, юбки задрались почти до колен.