Манус добрался до них, спрыгнул в брызги моря.
— Вот мои любимые девочки. Готовы?
— В море? — спросила Сирша. Она подтолкнула дочь. — Иди к отцу.
— Мы уплываем?
— Похоже на то.
Орлет встала, поправила белое льняное платье и побежала по воде. Манус поймал ее с широкой улыбкой, смеясь, когда ее ноги стали темно-зеленым хвостом.
— Привет, мой маленький моллюск! Ты отдала маме наш подарок?
— Да! Она тоже решила, что он похож на тебя.
— Да? — Манус посмотрел ей в глазах с пылом. — Я подумал, что он слишком красив, чтобы быть похожим на меня.
— Ты красивый, отец!
— Да? — он прижал ладонь к груди, подтянул дочь другой рукой выше. — Твоя мама так мне уже не говорит.
— Мама!
Сирша рассмеялась.
— Не слушай отца. Он знает, что я считаю его красивым.
— Притяни ко мне лодку, ладно, кроха?
— Хорошо!
Орлет выбралась из его руки и нырнула в воду. Она плавала лучше, чем Сирша в этом возрасте. Хвост был для нее второй кожей, и она легко меняла облик.
Сирша гордилась ею. Она была всем и больше.
— Здравствуй, жена, — голос Мануса стал ниже, хриплый шепот вызывал дрожь на ее спине. — Ты закончила со своей работой?
— Пока что.
Он опустился на колени, волны окутали его бедра. Он притянул ее ближе.
— Я скучал.
Сирша вздохнула, он прижал ладонь к ее шее, поцеловал ее в губы. Он не спешил, пробуя ее, как хорошее вино. Его ладони гладили ее горло, пока он целовал ее до стонов.
Только тогда он отодвинулся, погладил ее полную нижнюю губу большим пальцем.
— Я видела тебя вчера, — она рассмеялась. — Но я не против приветствия.
— Как твои приключения с дочерью? Она не стала рассказывать, лишь сказала, что ваши приключения были только для русалок.
Сирша рассмеялась и закатила глаза.
— Мы нашли много сокровищ.
— И?
Ей нравилось, что он хотел больше для них. Дело было не в деньгах. Их приключения были для интересной жизни дочери и историй семьи, которые можно было рассказывать на ночь.
— И мы встретили осьминога, который полюбил ее. У нее все еще остались следы от присосок на плечах, но он был нежным.
— Она не разочаруется, вернувшись на корабль со мной?
— Манус, ей точно нравится на корабле с тобой не меньше, чем со мной в море.
Ее слова успокоили мужа. Манус постоянно переживал, что жена и дочь оставят его. Океан манил, и как смертный мужчина мог привлекать двух красивых женщин сильнее?
Каждый раз Сирша говорила ему, что они любили его слишком сильно, чтобы покинуть. И так и было. Как далеко бы они не уплывали, она всегда хотела его рядом.
Манус прижался лбом к ее лбу.
— Ты последуешь за нами в воде?
— Я бы хотела размять хвост.
— Подпрыгни пару раз для нее. Ей нравится знать, где ты.
— Я дам тебе знать, если впереди беда.
— Беда? В водах фейри? Это вряд ли, — он подмигнул ей и брызнул немного воды в сторону дочери. — Орлет, ты поймала лодку?
Сирша улыбнулась своей очаровательной семье. Манус поймал дочку и затянул ее в лодку. Она жаловалась все время, говоря, что хотела остаться в воде еще немного. Но они оба знали, что она хотела вернуться на корабль.
Орлет нравилось на борту «Свободы». Она бегала по палубе, лазала по мачтам как обезьяна и постоянно дразнила матросов. Они восхищались ею.
Ее муж и ребенок поплыли прочь, Сирша скользнула под волны. Они смирились с фактом, что ей все время нужно было в воде. Хотя их связь стала сильнее, чем когда-либо, ей каждый день нужно было находиться в воде.
Манус не возражал, и Сирша поняла, что они росли вместе.
Косяки рыб проносились мимо нее, их тела задевали ее. Дельфины щебетали неподалеку, прыгали из волн и смеялись, ныряя обратно.
Чем глубже они уплывали, тем меньше она видела. Киты наблюдали за ней, их песня сопровождала ее милями.
В океане было так хорошо. Она была сильной и потрясающе свободной.
Они плыли к острову фейри, где якобы тренировали самых сильных женщин. Манус хотел обменять товары на оружие, которое даровало бы им огромные богатства. Он сказал, что фейри сделали заказ, и она была уверена, что тут был замешан Деклан.
Не важно. Она была с тремя любви ее жизни.
Ее мужем, дочерью и морем.
Когда солнце опустилось за горизонт, Сирша замедлилась. Корабль будет плыть медленнее под звездами. Они настроят курс на ночь и отпустят остальных отдыхать.
Она сжала поручни, которые Манус прицепил к боку корабля, когда они были в Уи-Нейлле. Он хотел, чтобы она могла держаться или забираться.
Она подтянула себя руками. Заиграла музыка, смех был волной счастья. Она сжала перила и опустила голову на предплечья.