Крейсер I ранга «Адмирал Нахимов»
«Император Александр II» — первый балтийский броненосец программы 1882 года
Не могло обойтись без таких заказов и Морское министерство, периодически закупавшее у разных иностранных фирм суда, машины, вспомогательные механизмы, вооружение, поощряя тем самым их представителей к подаче прошений, число которых выросло, как только в Петербурге заговорили о новых судостроительных кредитах: так, 34 октября 1881 и 8 января 1882 года инженер Ф.А. Фридлендер, представлявший интересы фирмы «Шнейдер и К°», предлагал поставки еще не освоенной российскими заводами сталежелезной брони для «Дмитрия Донского»[371].
«Екатерина II» — головной броненосный корабль возрождающегося Черноморского флота
24 августа 1882 года, при поддержке адмирала И.Ф. Лихачева обратилось к управляющему министерством с предложением своих услуг общество «Форж э Шантье де ла Медитеррани»[372]. А 15/27 октября того же года представитель бельгийской фирмы «Джон Коккрилл», М.П. Игнациус сообщил о ее готовности арендовать старую Охтенскую верфь для сборки корабельных корпусов, с установкой поставляемых из Льежа машин[373]. Рекламировали свою продукцию германский завод «Вулкан», французская фирма «Ж. Бельвиль и К°» и другие предприятия[374].
Как правило, прошения принимались к сведению, подшивались в дело, но получали движение, когда Морское министерство испытывало настоятельную потребность в соответствующем заказе, иногда через несколько лет. Однако в начале 1880-х годов по поводу некоторых предложений разгорелась оживленная переписка, во многом спровоцированная отставным капитаном 1 ранга Л.П. Семечкиным. Бывший адъютант Константина Николаевича подвизался не только на поприще теории крейсерской войны. По поручению великого князя он в 1870-е годы обследовал промышленность и мореходство юга России и хорошо знал их потребности. На протяжении многих лет Л.П. Семечкин вместе с инженером Н.Ф. Мещериным и другими компаньонами безуспешно пытался организовать «Донецкое дело», включавшее постройку металлургического завода, рудников, железных дорог, реконструкцию Таганрогского порта. Планы «Донецкого дела» не раз менялись, как менялись и те источники, из которых компаньоны намеревались черпать капиталы. Они делали ставку то на английских предпринимателей, то на С.С. Полякова и фирму «Джон Коккрилл», то на американского банкира У. Баркера[375].
Судя по всему, убедившись в решимости Морского министерства возродить Черноморский флот, отставной капитан задумал использовать в своих целях финансовые ресурсы казны. 2 сентября 1882 года в заседании Русского технического общества, активным членом которого он был с 1866 года, Л.П. Семечкин сделал доклад «О мерах для развития судостроения и каботажа на юге России», в котором призвал к поощрению частной промышленности, способной взять на себя исполнение отдельных военных заказов[376].
Видимо, тогда же он встретился с И.А. Шестаковым, знавшим его с 1860 года. Причем адмирал, заинтересовавшись предложенным проектом, но не желая связывать себя поспешными обещаниями, просил представить более подробные данные. Однако Л.П. Семечкин, воодушевленный открывавшимися перспективами достижения заветной цели и немалых прибылей, принял доброжелательный тон управляющего за принципиальное одобрение и решил не тратить времени на дополнительные расчеты, а сразу отправился в Париж. 19 ноября/1 декабря 1882 года он написал оттуда И.А. Шестакову, что вступил с руководством фирмы «Форж э Шантье де ла Медитеррани» в переговоры о постройке броненосцев для Черноморского флота, и что французы согласились на свои средства оборудовать верфь в Николаеве, действуя в рамках российских законов и под техническим надзором Морского министерства.
Председатель правления общества, Бегик, и главный конструктор, Ш. Дюпюи-де-Лом, подготовили проект соглашения и выразили желание встретиться с управляющим. В ответ И.А. Шестаков поручил морскому агенту во Франции, адмиралу И.Ф. Лихачеву разъяснить Л.П. Семечкину, что он не получал полномочии на переговоры, и министерство не намерено их вести. Письмо такого содержания 29 ноября было отправлено Бегику[377]. Но к тому времени Л.П. Семечкин уже покинул Париж, и о провале своей миссии узнал позднее[378].
Неудача не смутила энергичного предпринимателя. Весной 1883 года Л.П. Семечкин попытался устроить контракт с министерством изобретателю артиллерийских систем, инженеру Г. Канэ[379].
Тогда же, через М.П. Игнациуса он обратился к фирме «Джон Коккрилл» с предложением, аналогичным сделанному им перед тем в Париже: учредить в России судостроительное акционерное общество, которому, по его словам, правительство бесплатно предоставит участок земли в Николаеве с расположенных на нем старым казенным Спасским адмиралтейством, взяв на себя половину расходов по реконструкции последнего, разрешит беспошлинный ввоз оборудования, снабдит общество оборотным капиталом и выдаст заказов на 15 млн. руб[380].
Фирме была обещана 30-процентная прибыль и продление в будущем контракта на тех же соблазнительных условиях. Однако лишь 27 февраля/10 марта 1884 года генеральный директор фирмы «Джон Коккрилл», Э. Садуан вынес это предложение на рассмотрение Административного совета. Участвовавший в заседании Л.П. Семечкин уверял собравшихся в благосклонном отношении к предполагаемой сделке министров иностранных дел, финансов и управляющего Морским министерством, и убедил осуществить ее. В марте это решение одобрило собрание акционеров.
На дальнейшие шаги руководства фирмы, по-видимому, оказал некоторое влияние выданный фирме «Джон Коккрилл» 16 июня 1884 года заказ на машину для броненосного корабля «Чесма»[381].
Неизвестно, какую роль при этом сыграл Л.П. Семечкин, но контракт, несомненно, придал убедительности тем картинам, которые он рисовал перед бельгийцами. 28 февраля 1885 года Л.П. Семечкин и Э. Садуан подали управляющему министерством совместное прошение о безвозмездной уступке создаваемому ими российско-бельгийскому синдикату Спасского адмиралтейства и смежных участков земли для устройства металлургического и машиностроительного заводов, верфи, сухого дока, а также о предоставлении заказов на 15 млн руб. 1 марта И.А. Шестаков передал этот документ Н.Н. Мамантову с одобрительной резолюцией[382].
Вполне понятно скептическое отношение к описываемым событиям В.И. Бовыкина, изучавшего данный сюжет лишь по материалам Льежского государственного архива[383]. Действительно, осевшие в его фондах письма отставного капитана и протоколы заседаний акционеров, не дополняемые другими документами, могут создать впечатление невероятно удачной трехлетней авантюры. Однако в действительности ситуация была более сложной. Л.П. Семечкин, игравший роль посредника между иностранными дельцами и российскими министерствами, заурядным маклером не был и располагал определенными возможностями наладить задуманное им дело. Так, 4 марта 1885 года владелец горнорудных месторождений И.К. Николаев, давно связанный с Л.П. Семечкиным, предложил ему сдать часть их в эксплуатацию бельгийцам[384].