Я пожал плечами, а Рейн-Виленский продолжил бормотание.
— М-да, это, конечно, доказательство хлипкое…
— Я не суд. Мне хватило. — Мне откровенно надоело общаться с этим человеком, а потому, ответ прозвучал довольно грубо.
Тайный советник бросил на меня отрый взгляд, но тут же вздохнул.
— Извините, Виталий Родионович, засиделся я у вас, а ведь пришел только на несколько минут, извиниться за произошедшее… Государь уж очень расстроился. Эльза-Матильда для него… впрочем, это уже неважно. Еще раз прошу прощения, Виталий Родионович. — Поднимаясь с кресла, проговорил Рейн-Виленский, и я чуть было не выдохнул облегченно. Но, удержал лицо и проводил гостя к выходу, по пути уверяя, что я вовсе не держу зла ни на самого Эдмунда Станиславича, ни тем более, на своего сюзерена.
Мы тепло попрощались, и Рейн-Виленский шагнул за порог, где его, стойким солдатиком, дожидался адъютант. Я уж было начал закрывать дверь, когда государев секретарь вдруг обернулся и, показательно блеснув знакомым медальоном в ладони, усмехнулся.
— Не суд, да?… Знаете, а вы страшный человек, господин надворный советник. — Проговорил Рейн-Виленский, явно желая оставить за собой последнее слово, и чуть-чуть меня «взбодрить». Ну-ну…
— У китайцев есть поговорка: Ухватить тигра за хвост — страшно, но страшнее, этот хвост отпустить.
— Это вы к чему, Виталий Родионович? — Уже спускающийся по ступеням крыльца, тайный советник резко обернулся.
— Я не тигр, но тот, кто схватит меня за хвост, бояться будет недолго… до смерти. — Пояснил я. Рейн-Виленский смерил меня долгим взглядом, после чего вдруг широко, искренне улыбнулся и, усевшись в экипаж, укатил, так и не проронив ни слова. Надеюсь, мы с ним друг друга поняли.
Глава 4
Закрыв дверь за тайным советником, я привалился к ней спиной и, прикрыв глаза, тяжело вздохнул. Ничего так беседа получилась, особенно под конец. Он показал, кому я должен быть на самом деле благодарен за не сразу сработавшее внушение, а я в ответ… М-да. Самоубийца? Не знаю, время покажет. Но что-то мне подсказывает, что Рейн-Виленский был доволен моей реакцией… если я, конечно, не принимаю желаемое за действительное.
— Витушка, мы можем поговорить? — Голос Лады, незаметно появившейся в холле, заставил меня открыть глаза и отлепиться от двери.
— Ты слышала? — Ответил я вопросом на вопрос. Лада кивнула, и мне не оставалось ничего иного, кроме как развести руками. Тем более, что я и не собирался что-либо скрывать от нее в этой долгой и некрасивой истории. — Конечно, поговорим. Сейчас, или сначала поедим?
В результате, разговор состоялся после ужина, за чаем.
— Итак, с чего мне начать? — Поинтересовался я, когда Лада, налив в мою любимую пиалу крепкий ароматный напиток, выжидающе на меня уставилась.
— Полагаю, сначала… — Слабо улыбнулась жена.
— Надеюсь, с начала нашего путешствия, а не сотворения мира? — Осведомился я и, заметив как Лада комично нахмурилась, тут же сдался. — Ладно-ладно, сначала, так сначала… Помнишь первую странность нашего морского путешествия?
— Блуждающие мины, на следующий день после выхода из Конуграда. — Кивнула Лада.
— Они самые. Еще тогда, меня удивило место их постановки. По словам твоего батюшки, торговые маршруты пролегают несколько мористее, да мы и сами пошли бы именно там, если бы не…
— Ходовые испытания. — Тут же сообразила моя жена, напомнив, что она не просто красивая и умная женщина, но и настоящая дочь своего отца! — Ну, конечно, ни один капитан не рискнул бы проводить их далеко от берега… А о нашем маршруте можно было бы узнать все в том же Конуграде, мы же ни от кого не прятались… — Заключила Лада.
— Умница. Именно так все и было. Затем, мы прибыли в Брег и началась памятная тебе карусель. Вот только, если в случае с минами, прямо и, фактически, открыто действовал Роман Георгиевич, то травлю на Руяне организовала наша любезная знакомая Эльза-Матильда, маркиза Штауфен. И ее действия, поначалу, были направлены не столько на меня, сколько на тебя… Ну, тут нет ничего странного. Опытная великосветская львица решила, что «новый» Старицкий, весьма перспективен и ценен, как сам по себе…
Тут Лада рассмеялась.
— Вы так самоуверенны, муж мой! — Пропела она.
— Конечно, и у меня есть для этого все основания! — Подхватывая тон жены, я выпятил грудь. — Меня любит лучшая из женщин! Это ли не доказательство моей исключительности?
— Бахвал. — Покачала головой Лада, и тут же погладила меня по голове. Вот и пойми женщин! То ли отчитала, то ли приласкала…
— Хм, да… О чем бишь я? А, о действиях Эльзы. Видишь ли, тут дело не только в моей неотразимости, но и в том, что я мог бы послужить замечательным противовесом тому же Роману Георгиевичу, буде тот зарвется. В общем, маркиза решила, что будет лучше, если я окажусь в ее «коллекции рыцарей». А чтобы иметь полное и безоговорочное влияние на меня, она решила убрать единственное по ее мнению, серьезное препятствие… тебя.
Лада вздрогнула и из ее глаз ушел всякий намек на веселье.
— Но… но…
— Она отказалась от этой идеи, после того, как мы с тобой устроили представление у ворот ее дома. Почему, не знаю… — Вздохнул я, и с удивлением заметил, как Лада отводит взгляд, а ее аура вдруг плеснула оттенками страха. Интер-ресно. — Милая, ты ничего не хочешь мне рассказать?
— Не… не сейчас. Пожалуйста. — Пробормотала жена.
— Ну-ну. Как скажешь. — Я решил не давить и, буквально, кожей почувствовал как Лада расслабилась. Вот она легонько улыбнулась…
— Я расскажу тебе, клянусь. Только не сегодня, ладно?
— Договорились. Но прошу, не затягивай с этим делом, а то я помру от любопыства. — Улыбнулся я, спуская скользкую тему на тормозах. И вернулся к рассказу. — Итак. Все дальнейшие попытки нас зацепить, были сосредоточены именно на мне, причем, полагаю, что здесь на Эльзу как-то надавил Роман Георгиевич. Учитывая, что маркиза резко охладела к своей первоначальной идее заиметь противовес Ольдеру-Старицкому, это было нетрудно. Она отдает под начало моего «родственничка»… весьма условное, разумеется, ватагу Розуваева… В свете всей известной мне теперь информации, могу предположить, что эти разбойнички сидели на крючке у тех же Варбургов, кои и предоставили этот «инструмент для грязной работы» в пользование своей верной союзнице. Розуваевцы действуют четко и максимально кроваво, замазывая Романа Георгиевича в криминале, по самое темечко, но при этом проваливают свою миссию и Розуваева убирает парочка головорезов, состоящих на службе самой Эльзы. Те самые «лазари», которых приметил наш друг Тихомир Храбрович. Мир тесен, как говорится.
— Подожди, Витушка, что-то не сходится. Эльза-Матильда приходится старшей дочерью Фридриху Швабскому, ты сам это говорил. Как она может быть союзницей Варбургов, с которыми ее отец до сих пор «на ножах»? — Хмуря брови, приостановила мои излияния, Лада.
— О! Это особая песня! Как ты можешь судить по списку ее «побед», маркиза была женщиной крайне амбициозной… и ее совсем не устраивал курс отца, «планомерно превращавшего древний европейский монархический род в семью презренных торгашей и безземельных магнатов»… Это я цитирую, если ты не поняла.
— Хм? — Лада взглянула на меня крайне насторожено.
— Ну, можно сказать, что Эльза-Матильда исповедовалась мне… перед смертью. — Вздохнул я, отвечая на невысказанный вопрос жены. — Ты бы слышала, какой площадной бранью она поливала своего батюшку… Но это, даже не причина… Видишь ли, Варбурги, предложили ей исполнить мечту. А учитывая их влияние в Нордвик Дан, я склонен подозревать, что торговому дому это было бы вполне по силам. В общем, Варбурги обещали Эльзе княжение в Зееланде, при двух условиях. Первое — она должна стать самым вероятным претендентом на титул, либо супругой такового. Второе — княжество входит в состав Нордвик-Дан без всяких условий…
— Но, сделка предусматривает взаимный интерес сторон, разве нет? — Поинтересовалась Лада.
— Полагаю, что по их соглашению Варбургам должны были отойти нефтяные поля Плоешти, где, несмотря на действия все того же Ольдера-Старицкого, герцог Швабский имеет огромное влияние, как среди местных бояр, так и среди османских военачальников… По крайней мере, я не знаю равноценных владений у Штауфенов, а для Варбургов такой кусок как румынская нефть был бы не просто лакомым. Он — гарантия сохранения их влияния и монополии в Европе.