Над водой юноша не увидел ничего. Ни пятна волос, ни взмаха руки. Но он знал, где они были. Знал, куда плыть.
Преодолев еще двадцать метров, мальчик снова опустил голову в воду и открыл глаза. Посмотрел в глубину, куда его пыталось затянуть течение.
Он увидел, как из облака темных локонов, напоминающих чернильное пятно, к нему навстречу тянутся пальцы. Ее лицо было скрыто за волосами. Юноша нырнул в надежде, что еще не слишком поздно.
Легкие горели от нехватки воздуха. Он вынырнул на поверхность, ухватив одной рукой ее за предплечье. Из-за рывка волосы улетели назад. Синюшный оттенок проступил на ее лице. Мальчик не мог понять, дышит она или нет.
Но он держал ее.
– Ну же, Эви. Давай. – Набрав воздуха, юноша начал молиться всем языческим и христианским богам. Его тело за двоих боролось с течением. Хоть берег был и далеко, мальчик его видел.
Он двигался в сторону суши, делая небольшие передышки в борьбе с волнами и попытками удержать на плаву тело. В эти мгновения принц поворачивал голову в надежде увидеть блондинку, стоящую в целости и сохранности на косе.
Но он не видел никого.
Выбравшись на сушу, мальчик что есть мочи зовет на помощь. Он опускает Эви на песок, убирает с лица пряди и подносит ухо к ее губам.
Не дышит.
Он переворачивает подругу на живот и стучит по спине. Из ее рта и носа вытекает вода и струйкой льется на песок.
Появляются люди. Со стороны пристани и фарватера бегут мужчины и женщины. Они собираются вокруг, шепотом обсуждая девочку. Местные никогда не говорили о ней ничего хорошего – и даже в этой ситуации не стали делать исключения.
Мальчик сказал мужчинам, что еще одна девочка осталась в море. Он указал в сторону песчаной косы и плещущихся над ней волн. Он приказал им отправляться спасать ее. Мужчины подчинились. Потому что знали, кто перед ними.
Мальчик сделал девочке искусственное дыхание, а потом снова похлопал ее по спине, убрав назад копну волос для большей эффективности. В этот раз вода полилась потоком. Затем девочка резко втянула воздух.
Ее глаза открылись. Они были темными и уставшими.
– Ник?
– Да, Эви, да!
Улыбнувшись, юноша обнял ее, хоть это было не очень уместно – учитывая ее голые плечи, нижние юбки и тот факт, что он принц. Но мальчику было наплевать, ведь она была жива. Эви выжила.
– Анна? – спросила она.
И их взгляды обратились в сторону моря.
8
Жизнь в Хаунештаде бьет ключом.
Ясная летняя погода в сочетании с волнительным ожиданием фестиваля в честь Урды создают в воздухе особую атмосферу приближения чего-то грандиозного. Из-за этого я просыпаюсь ни свет ни заря. И, несмотря на мрачные впечатления прошлой ночи, чувствую себя отдохнувшей и свободной.
Я спускаюсь к гавани с аметистом в кармане и вижу проезжающую карету Ника. Я помахала другу рукой. Однако не уверена, что он меня заметил. Ник, вероятно, направляется в долину на встречу с фермерами, работающими на землях его отца. Это традиция на Литасблот. Мы благодарим не только Урду, но и тех, кто возделывает поля.
На кораблях в порту ни души. Но я все равно провожу по их бокам камнем, заговаривая – не взирая на то, что суда никуда не отправятся в ближайшие пару дней. В такое прекрасное утро взывающие к Урде слова льются, как песня. Но я не могу позабыть вчерашней речи Ника. Колдовством ее не проведешь. Словами ее не обманешь. Ее воля непоколебима. Пытаюсь ли я обмануть Урду своими заклинаниями? Меня одолевает приступ страха. Сердце начинает стучать чаще. Ноги наливаются свинцом. Земля уходит из-под ног. Это мое наказание? Я закрываю глаза, чтобы восстановить равновесие. Что за глупости. Магия дана мне не для обмана. Заклинания превозносят Урду. Они воздают хвалу ее морю. Они несут жизнь. Конечно, она знает это. Я успокаиваюсь и ухожу с пристани. Мне нужно отвлечься.