С ним все в порядке.
С ним действительно все в порядке, черт возьми!
Он стоял на песке, слушая шум прибоя и вдыхая свежий соленый воздух, пока всей кожей не ощутил ночную прохладу и не почувствовал, что бешено бьющееся сердце понемногу успокоилось. А когда Калеб сообразил, что больше не ощущает покалывания между лопаток, то подхватил с земли контейнер с пивом и захромал к своему джипу. Его колено каким-то образом приспособилось к ходьбе по рыхлому песку, и он смог перераспределить свой вес, не особенно утруждая больную ногу. В конце концов, он же пробежал дистанцию в полторы мили, которая требовалась для того, чтобы штат Мэн признал его годным к службе в полиции. Но там под ногами была ровная гаревая дорожка, а не песчаный пляж, по которому в темноте приходилось ступать осторожно, чтобы не упасть.
Он сунул изъятое вещественное доказательство в багажное отделение джипа, захлопнул дверцу и бросил взгляд на пустынный пляж.
У края воды виднелись неясные очертания женской фигуры, закутанной в полотенце. Сумерки ласково обнимали ее, у босых ног вскипала морская пена. Слабый ветерок перебирал пряди длинных темных волос. В лунном свете ее бледное лицо казалось прекрасным и совершенным.
Это зрелище на мгновение ошеломило Калеба настолько, что ему показалось, будто в грудь ударила набежавшая волна, вышибая дух и перехватывая дыхание. В душе у него вдруг вспыхнуло и рванулось наружу острое желание, подобное ветру, вырвавшемуся на морской простор из лабиринта прибрежных скал. Руки его помимо воли сжались в кулаки, ногти впились в ладони.
А вот это ненормально… Он постарался обуздать собственное разыгравшееся воображение. Это ведь совсем еще девчонка. Почти ребенок, одетый в слишком большую для нее толстовку, пусть даже — его взгляд на секунду вновь скользнул вниз — с очаровательной попкой.
В конце концов, он полицейский. Значит, самое время вести себя и думать так, как положено полицейскому. Он не заметил эту Таинственную Незнакомку в группе подростков, плясавших вокруг костра. Интересно, где же она пряталась?
Калеб заковылял обратно к пляжу по тропинке, петлявшей между деревьев. Девушка стояла, зарывшись босыми ступнями в песок, и смотрела на него. Ну что же, по крайней мере, ему не придется гоняться за ней.
Он остановился в нескольких ярдах от нее.
— Ваши друзья уже ушли. Очевидно, вы этого не заметили. Она склонила голову к плечу, глядя на него большими, темными, широко посаженными глазами.
— Это не мои друзья.
— Полагаю, вы правы, — согласился он. — Раз они ушли без вас.
Девушка улыбнулась. Губы ее были мягкими и полными, и в темноте сверкнули ослепительно белые, слегка заостренные зубы.
— Я хотела сказать, что не знаю их. Они ведь… очень молоды, не так ли?
Прищурившись, он пристально вглядывался в ее лицо, мысленно прикидывая возраст девушки. Кожа у нее была гладкой, как у ребенка, здоровой и ухоженной. Никакого макияжа. Никаких видимых следов пирсинга или татуировок. Даже загара и то не было.
— Сколько вам лет?
Улыбка ее стала шире.
— Я старше, чем выгляжу.
Калеб с трудом подавил желание улыбнуться в ответ. В конце концов, она уже могла перешагнуть возраст, по достижении которого разрешается употреблять спиртные напитки, — во всяком случае, несовершеннолетней она не выглядела. В ее глазах светились ум и совершенно взрослое понимание жизни, а улыбка была лукавой и проницательной. Но он уже достаточно долго вышагивал по тротуарам Портленда, чтобы знать, какие неприятности может навлечь на свою голову полисмен, решивший приударить за хорошенькой женщиной.
— Могу я взглянуть на ваши документы?
На лице у нее появилось недоумевающее, озадаченное выражение.
— Мои… что?
— Удостоверение личности, — резко бросил Калеб. — Оно у вас есть?
— Ага. Нет. Я как-то не подумала, что оно может понадобиться.
Он окинул взглядом ее влажные волосы и полотенце, обмотанное вокруг бедер. Если она спустилась на пляж, чтобы окунуться в море. Ладно, в мае здесь купаются только сумасшедшие и туристы. Но даже если она всего лишь решила прогуляться, то ее история звучала вполне правдоподобно.
— Вы остановились где-то поблизости?
Ее темные глаза обежали его с головы до ног. Она кивнула.
— Да, полагаю, что остановлюсь. То есть уже остановилась.
Калеба вновь прошиб пот, но на этот раз не от страха или ощущения опасности. Его чувства и эмоции давно спали мертвым сном, но и сейчас он еще был способен распознать медленно разгоравшееся желание.
— Адрес? — почему-то вдруг охрипшим голосом пожелал узнать он.
— Не помню. — Девушка вновь улыбнулась, очаровательно и призывно, глядя ему прямо в глаза. — Я прибыла сюда совсем недавно.
Калеб постарался не поддаться ее несомненному очарованию. Впрочем, он не мог отрицать того, что его неумолимо влечет к ней, а в животе появилось приятное сосущее ощущение.
— Как вас зовут?
— Маргред.
Вот как. Маргред. Странное имя, наверняка заграничное. Но оно пришлось ему по вкусу.
Калеб вопросительно приподнял брови.
— Маргред… и все?
— Думаю, по-вашему это будет Маргарет.
— Фамилия?
Она шагнула к нему, отчего выпуклости под толстовкой призывно качнулись из стороны в сторону. Боже, вот это грудь!
— А разве она мне нужна?
Он решительно ни о чем не мог думать. Он не помнил, чтобы когда-либо еще пребывал в столь полной прострации с тех пор, как в седьмом классе просидел почти весь урок английского позади Сюзанны Колберн, ощущая, что напряженный член вот-вот прорвет ему брюки. Было что-то такое в ее голосе… ее глазах… Что-то необъяснимо странное, потустороннее, таинственное и невыразимо притягательное.
— На тот случай, если мне понадобится связаться с вами, — пояснил он.
— Это было бы очень мило с вашей стороны.
Он не отрываясь смотрел на ее губы. На ее полные, влажные, хорошо очерченные губы.
— Что?
— Если вы захотите связаться со мною, я хочу, чтобы вы прикоснулись ко мне.
Он оторопел, вздрогнул и отступил на шаг.
— Что?
На лице девушки отразилось удивление.
— Но разве вы не этого хотите?
Да.
— Нет. Чтоб я сдох!
Калеб растерялся и окончательно разочаровался и в себе, и в ней. Он знал, как много женщин — настоящих куколок и зайчиков — буквально охотятся на полицейских. Одних привлекает форма и бляха. Другие полагают, что секс поможет им выпутаться из беды или избежать уплаты штрафа. Третьи просто сходят с ума из-за пистолетов и наручников.
Но почему-то она не казалась Калебу одной из них.
— О-о, — протянула она, задумчиво рассматривая его. И вновь у него свело мышцы живота от напряжения.
А потом девушка улыбнулась.
— Вы лжете, — заявила она.
О да, конечно же, он лгал. И еще как! Калеб пожал плечами.
— То, что меня к вам влечет… — «У меня встал, я горю, у меня кружится голова от желания!» —…еще не означает, что я должен поддаться этому порыву.
Девушка опять склонила головку к плечу.
— Почему нет?
Он шумно выдохнул, не зная, то ли плакать, то ли смеяться.
— Ну, начнем с того, что я — полицейский.
— А что, полицейские не занимаются сексом?
Он не верил своим ушам, не верил тому, что поддерживает такой разговор.
— Во всяком случае, не тогда, когда они находятся при исполнении служебных обязанностей.
Собственно говоря, он сказал правду. По крайней мере, в том, что касалось его самого. Он не занимался постельными играми с тех пор… Господи, с тех самых пор, как последний раз был дома в отпуске, то есть больше восемнадцати месяцев назад. Их недолгий брак не выдержал первой же его командировки, а потом никому не было до него дела, не говоря уже о том, чтобы ждать, когда он вернется после очередной операции.
— А когда вы не находитесь при исполнении служебных обязанностей? — поинтересовалась она.
Калеб покачал головой.
— Вы что, хотите назначить мне свидание?