– Я понимаю, что медлить нельзя. Обещаю собраться. Вот только… ещё немного полежу… и встану.
Отчего так паршиво? Воспоминание о том, как зубы Белого Волка вспороли бок, заставил холодный пот выступить на лбу. Фабиан с волнением пробежался пальцами по телу – в том месте, где он ожидал встретить рану была ровная и гладкая кожа, без малейшего намёка на рубец или хотя бы царапину.
– Что за?.. – выругался он.
В надежде на то, что ошибся, снова прижал руку сначала к одному боку, потом – к другому. В отчаянии приподнявшись на локтях, посмотрел на живот – гладко, как на барабане.
– Этого не может быть! – потрясённо выдохнул он перед тем, как снова в отчаянии и изнеможении рухнуть на подушки. – Этого просто не может быть!
Он с надеждой взглянул на ведьму, но её лицо казалось высеченной из белого алебастра маской – спокойное, равнодушное и отрешённое.
– В глубине души ты ведь знал, что у твоих вчерашних приключений будут последствия? Волк был слишком необычен, чтобы встреча с ним не принесла печальных результатов. И ты не мог этого не осознавать. Ты знал.
– Знал – что?! Что стану чудовищем?! Ну, нет! Этому не бывать! Я найду способ решить эту проблему!
– Самоубийство? – невозмутимо откликнулась ведьма. – По-твоему, это выход?
– Это будет не самоубийство, а жертва. Или я умру однажды, либо каждое полнолуние умрёт кто-то ещё! Ну, нет! Я не стану монстром! Ни за что! Никогда!
– Никто не любит перемен, и всё же все к ним приспосабливаются. И даже со временем учатся извлекать выгоду. Это не так сложно, если подойти к делу правильно и с умом.
– Какую выгоду можно извлечь из одержимости? – с сарказмом в голове поинтересовался Фабиан.
– Ну… оборотни сильнее и выносливее обычных людей. Их труднее убить. Разве это не выгода?
– Оборотни – звери, а звери убивают! Я не хочу стать кровожадным монстром. Я никогда, ни за что…
– Да, ты это уже говорил, а я – слышала. Откровенно говоря, я бы тоже предпочла избежать проблем, но спорить со свершившимся фактом бесполезно. Ты заражён, в твоём организме вирус уже перестраивает клетки на генном уровне.
– На генном – чего?!. – широко распахнул глаза Фабиан. – Какие ещё клетки? О чём ты?
– Долго объяснять. Давай просто примешь мои слова на веру?
– С чего бы мне верить тебе?
– А с чего бы нет?
Фабиан обиженно надулся:
– Какая польза тебе может быть от того, кто в любой момент может впиться зубами в твоё горло?
– До моего горла нелегко добраться, я умею за себя постоять. Во-вторых, ликантропия не приговор. При определённых усилиях из врага можно сделать друга, а проклятие превратить в дар.
– Это неправда.
– Правда, – стояла на своём ведьма. – Ты должен подчинить зверя себя, научиться разумом контролировать инстинкты, а не подчиняться им.
– Если бы было всё так просто!
– В этом всё проблема твоего народа, Фабиан. Вы ищете то, что просто, вместо того, чтобы искать того, что правильно.
– Мне не нужны нотации! Особенно от змеи!
– Как предсказуемо и как глупо. Сидеть и дуться на обстоятельства, на окружающих людей, на несправедливую судьбу, вместо того, чтобы попытаться справиться с самим собой. Ладно, мальчик. Я готова оказать помощь лишь тем, кто готов помогать себе сам. Выберешь лёгкий путь, верёвка вон там. Крючок наколдован над дверью. Больше не стану утруждать нас обоих нотациями.
Марихат порядком устала от человеческого детёныша.
Люди вообще надоедливы, а этот, вдобавок, поглупее некоторых. Хотя последний факт ей только на руку – им будет легче управлять. Досадным фактом является его обращение в оборотня. На территории Красного Ковена любая сверхъестественная активность фиксируется Стражниками-Магами ещё на подходе к Цитадели. Весь план держался на том, что Фабиан обычный человек. Нужно поторопиться. До первого обращения время ещё есть, а с ним и шанс проскочить.
План Марихат был прост. Впустить Фабиана внутрь Цитадели, заставить отследить возможные перемещения её дочери, а там – разобраться на местности. Она редко составляла тщательно выверенные стратегические планы, предпочитая доверять интуиции и импровизировать. Тактика так себе – пятьдесят на пятьдесят. Иногда оправдывает себя, иногда подводит.
Но в любом случае времени сейчас на то, чтобы разведывать обстановку, тщательно выверяя шаги, нет.
Марихат признавала, что была импульсивна и это часто играло против неё. Следовало хоть что-то узнать до того, как она демонстративно указала Ворикайну на дверь. Например, имя дочери и то, как далеко зашёл его договор с инкубом. Да и существует ли он вообще?