Откуда-то из глубины души родилась мелодия, и Симона тихонько запела, так и не открывая глаз, ничего не видя и не слыша больше вокруг. Искорки вокруг девушки начали медленно двигаться, закручиваясь спиралью и поднимаясь всё выше, образуя над Сэм сверкающую воронку. Её голос становился громче, перекрывая даже шум бури, волосы превратились в сияющий ореол, а лицо неуловимо изменилось. Сквозь черты словно проступил кто-то другой, древнее и сильнее, и все, кто был свидетелем этого преображения, заворожённо замерли, позабыв про шторм и свои обязанности. Симона пела, впитывая в себя стихии, чувствуя, как они наполняют её, растекаются по телу бодрящими волнами.
Сердце колотилось, как сумасшедшее, кровь стремительно неслась по венам, а Симона не могла остановиться. Она даже не замечала, что ветер постепенно стихает, уже не грозя сорвать паруса и сломать мачты, волны становятся ниже, спокойнее, и шхуна плавно скользит по ним, не рискуя перевернуться. Голос Сэм зазвенел на высокой ноте, девушка запрокинула голову, подняв руки над собой, и с её пальцев сорвались последние искры, унеслись к низким облакам, уже просто серым, а не иссиня-чёрным, превращавшим день в сумерки.
Симона замолчала, и на палубе воцарилась плотная тишина, если не считать извечного шороха волн и поскрипывания снастей. Ветер почти полностью успокоился, лишь ласково обвевая и ведя за собой шхуну, Сэм же, широко распахнув невидящие глаза, вдруг обмякла и как подкошенная, рухнула на палубу. Словно кто-то щёлкнул невидимыми пальцами, и команда отмерла.
— Ни-ик! Проверь курс! — крикнул Лис, не сводя взгляда с неподвижной фигурки и заметив, как первый помощник бросился к девушке. — Я разберусь с ней!
Умник несколько мгновений смотрел на него с непонятным выражением, потом кивнул и поспешил к мостику.
— Как скажешь, кэп! — отозвался он.
Ален же, позабыв разом про разногласия между ним и Сэм, скатился со ступенек, едва Ник забрал у него штурвал, и оказался рядом с Симоной. Чёрт его знает, как девчонка успокоила шторм, но она спасла их всех. Ал бережно поднял безвольное тело — Сэм оказалась лёгкой, — и зашагал к своей каюте. Вид беспомощно откинутой головы, приоткрытого рта и плотно закрытых глаз вселил в него доселе неведомую тревогу. Не за себя или корабль, а — за кого-то другого. За женщину. Такого с Лисом ещё никогда не случалось… Он попытался объяснить себе, что богиня по головке не погладит, если с Симоной что-то случится, и упорно гнал ощущение, что переживает за Сэм вовсе не потому, что несёт за неё ответственность перед Морской девой. Ногой открыв дверь, Ален внёс девушку в каюту и уложил на кровать. Снял мягкие сапожки, потом, подумав, куртку. Симона так и не пришла в себя, не пошевелившись и никак не отреагировав на действия Дюфрена. Тревога возросла, капитан укрыл пострадавшую покрывалом, присел рядом, всматриваясь в бледное лицо с пятнами лихорадочного румянца на скулах.
— Эй, — тихонько позвал он и провёл ладонью по щеке Симоны. — Сэми, очнись.
Она не отреагировала. Лоб оставался гладким, прохладным и влажным на ощупь. Дыхание — частым и прерывистым. Ален нахмурился и выпрямился, чувствуя себя растерянным, как никогда. Мелькнула шальная мысль поцеловать Симону, но Лис отказался от неё. Нет уж. Целовать бесчувственную девушку, по его мнению, нет никакого интереса, и вообще, странно как-то. Хватило и того, что он бросил её в первый раз, такую же беспамятную.
— Я не ухожу, — снова негромко произнёс он, погладив плечо Симоны. — Я сейчас вернусь, слышишь?
Тогда, в пещере, он не сомневался, что с ней всё в порядке, хотя она и оставалась без сознания. Наверное, потому и ушёл, особо не переживая за судьбу незнакомки — тогда ещё. Но сейчас Сэм явно нездоровилось, и оставлять её капитан не хотел. Однако надо позвать лекаря, вдруг он поймёт, что с Симоной, и заодно уточнить у Ника, как дела с дальнейшим курсом. Ал встал, бросил последний взгляд на неподвижную девушку и вышел из каюты, окинув палубу взглядом, и зычно позвал:
— Баррен!
Спустя несколько мгновений с нижней палубы поднялся невысокий, в летах мужчина с обрамлённой тёмными прядями лысиной и небольшим саквояжем.
— Капитан? — он вопросительно глянул на Алена.
— Осмотри её, — отрывисто приказал Лис и шагнул на лестницу к мостику.
Умник стоял у штурвала с непроницаемым лицом, посматривая то на компас перед ним, то вперёд, где постепенно светлело — облака расходились, и о недавней непогоде ничто не напоминало.