— Если таково желание народа Равки, — медленно произнесла Зоя, — я буду служить своей стране всем, чем смогу.
Луна заметила, что лица Расмуса и Нины были освещены неким восхищением и благоговением. Все-таки Бари прав — с этим принцем что-то не так. Вот Брум был таким, каким должен быть: он злился и ничего не понимал, а еще постоянно недовольно хмурился, осматривая своих восхищенных дрюскелей.
— Но откуда нам знать, действительно ли ее сила от святых? — Голос какого-то священника змеей скользнул по залу. Луна поняла, что это именно тот знаменитый предатель — Апрат. — Неужели мы готовы забыть о пятнах тлена, поразивших не только Равку, но каждую страну, чьи представители сегодня здесь? Может ли оказаться простым совпадением то, что это проклятие обрушилось на наши земли, когда появились сначала демон, а затем и дракон? — Он распростер руки, словно обращаясь к своей пастве, а его вопросы эхом зазвенели под куполом зала. — Как вышло, что Зоя Назяленская, обычный гриш, стала обладательницей таких невероятных способностей? Она приняла форму рептилии, потому что именно ею и является. Я знаком с этой девушкой. Я ведь был духовным наставником при прежнем короле. Так вот, у нее жестокий, холодный нрав, и ей никогда не стать той матерью, в которой так нуждается Равка.
Сероволосая заметила изменения в Зое, она еще не умела, как Николай, найти за доли секунды нужную реплику и мастерски ее сыграть. Вот сейчас ей нужна помощь, и Луна не собиралась стоять в стороне, как бы не был против Бари. Но, когда она уже открыла рот, чтобы что-то сказать, рядом прозвучал голос брата.
— В появлении тлена виноваты сами верующие, потому как забыли, что такое церковь и истинная вера, поддавшись лживым речам предателя, — о чем он говорит? Лицо Луны скосилось от недовольства: какой же это бред. — А дракон и демон были даны этому миру, чтобы они вспомнили о том, что такое сила, и кто должен руководить людьми…
Он замолк, растеряв всю свою уверенность и жар, с которым так декламировал свою речь. Бари виновато глянул на сестру. То, что Луна была в шоке, это мягко сказано. Она больше была в гневе, потому что она сама знала, что и Бари, и Зоя, и Николай — атеисты, что вся вот эта ересь про святых — лишь выдумки простого люда и приукрашенные истории реальных гришей. Она готова была дать брату подзатыльник, пусть он и старше ее почти на пять лет, пусть он вроде как умнее и сильнее во многих аспектах, но эту глупость она простить ему не могла. Она уже повернулась к Апрату, потирая кулаки, чтобы наконец высказать всю правду, но ее опять перебили.
— Так, значит, теперь ты решаешь, каким святым нам молиться?
Этот голос. Прохладный, как ручей. Дарклинг возник в задних рядах зала. На нем по-прежнему была черная ряса культа Беззвездного святого. Как вообще ему удалось проникнуть в зал? Апрат усмехнулся.
— А кто дал тебе право находиться в этом зале? Безвестному монаху, вставшему под знамена безумца.
Луна напряглась. Сейчас потрясающий момент схватить опасного преступника, который не должен был воскресать, и отбитого предателя, которому давно место на висельнице. Но она не могла действовать от своего имени. Будь Николай у власти, он бы уже давно подал ей хоть какой-нибудь знак, однако Зоя вообще на нее не смотрела, заинтригованная ситуацией между Апратом и Дарклингом.
— Не стоит уделять излишнее внимание именам, — заявил Дарклинг, выходя на свет. — У меня их слишком много.
Луна закатила глаза, давя смешок. Ох уж эти пафосные игры! Апрат отшатнулся. Большинство людей в этом зале никогда не встречали Дарклинга или видели, но лишь мельком, к тому же его черты все еще не стали такими, какими были раньше. Но у тех, кто знал его, кто работал с ним, кто восхвалял и боялся его, сомнений быть не могло. В свое время Женя узнала его мгновенно. А сейчас, судя по выражению неприкрытого ужаса на лице, узнал его и Апрат. Миронова же была знакома с ним недолго и не продуктивно, а потому не понимала, почему все так обеспокоенно замерли.
— Мы все пережили тяжелые годы войн и распрей, — невозмутимо проговорил Дарклинг. — Но из всех людей на земле этот человек должен быть последним, кому дозволено обсуждать королей и королев. На мгновение отбросим в сторону тот факт, что он вступил в союз с врагами Равки во время войны…
— Я предан лишь святым!
Дарклинг проигнорировал выкрик Апрата, подбираясь к нему все ближе. Луна перестала чего-то ждать, хотелось заново устроиться на стуле и с комфортом наблюдать за этим. На чью сторону она бы встала, ее уже не волновало. Оба не правы, каждый из них желает власти, один назвал святой Зою, второй же называет святыми лишь только тех, кого никто уже не увидит в живую, оба лгали и будут лгать, и что сейчас они разыгрывают, Луна не понимала. Хотят выиграть себе больше очков перед новым правительством, чтобы их простили и отпустили? Очень навряд ли. Мстят друг другу? Нашли, конечно, место.
— Этот человек помог Дарклингу свергнуть старого Ланцова. Он сыграл не последнюю роль в развязывании гражданской войны, чуть не уничтожившей страну, а теперь осмеливается выступать против женщины, которой народ поклоняется как живой святой?
— Всем известно, что старый король был болен, — сказал Апрат, но взгляд его бешено метался по залу, словно в поисках путей отступления. — Эти обвинения — просто наглая ложь.
— Король стал жертвой яда, не так ли? — поинтересовался Дарклинг.
— Именно так, — подтвердил Николай.
— Он получал яд медленно, в течение долгого времени, от кого-то близкого, пользующегося полным доверием короля. Сколько могло быть таких людей? Мне приходит в голову только один.
Луна знала эту историю по коротким упоминаниям, небольшим разговорам, не желая погружаться в это с головой. Но в болезни короля вроде виновата была Женя. Миронова украдкой глянула на бывшего правителя. Его лицо побагровело от ярости, щеки тряслись, как незастывшее желе. Похоже Сафина не зря его травила. Пусть он был и отцом Николаю, а ей самой так вообще свекром, но он ей не нравился, да и пусть лучше для нее будет свекром — мистер Опьер. Очень приятный мужчина по общению оказался, да и в нем чувствовалась та жилка, что и в Николае, не то что в этом надутом индюке.
— Ложь! — воскликнул Апрат. — Ложь из уст еретика!
Но стоило ему заговорить, как тени поползли из его рта. Весь зал ахнул, отшатнувшись в единодушной попытке оказаться как можно дальше от священника. Сердце неприятно кольнуло. Это сила Виктора. Сила ее старшего братца, который всегда проделывал такой фокус с Александром в паре. Луна уже привыкла, что вокруг нее крутятся люди, использующие силы Сэма и Жозе, даже ее собственные силы, но использование света и тьмы до сих пор отзывалось неприязнью у нее в душе. Братья бы сделали лучше. Да и придумали бы что-то пооригинальнее и посмешнее.
— Похоже, пришла твоя очередь, — шепотом подсказал Николай.
Зоя взмахнула рукой, и зал сотряс оглушающий раскат грома.
— Довольно, — заявила она. — Схватить его.
Хаос поглотил зал заседаний, стоило королевской страже столпиться вокруг Апрата. Фьерданцы поспешно отбыли, но все же после того, как наследный принц согласился продлить перемирие до тех пор, пока не будет заключен настоящий мирный договор. Луна проследила, чтобы священник был схвачен и заключен под стражу. Дарклинг по мановению волшебной палочки исчез, потому она вернулась обратно к Николаю и Зое с недобрыми вестями, они как раз проводили фьерданцев, перебросившись какими-то фразами с принцем и Ниной.
Николай отправил стражу и солнечных солдат в погоню за Дарклингом, который каким-то образом исчез из зала. Неважно, насколько сильно он помог им во время совета, они все равно не имели ни малейшего представления о его планах, и Зоя не собиралась позволять ему скрыться и продолжить плести свои интриги. К тому же, если удастся заключить прочный мир, придет черед проблемы с распространением тлена. Зоя еще питала надежды найти тот загадочный монастырь в горах, Луна же пыталась аккуратно намекнуть, что возможно никакого монастыря и не существует. Но попытка — не пытка, так что пусть они попытаются его найти.