Не факт, что урок был усвоен в полной мере. В 1956 г. англо-французская попытка вернуть контроль над Суэцким каналом, которым они совместно владели, новому националистическому египетскому правительству была заблокирована экономическим давлением США. Всего за пятьдесят лет до этого Соединенные Штаты в одностороннем порядке создали новую страну для строительства другого великого транстихоокеанского канала. Суэц положил конец всяким иллюзиям о том, что Великобритания может сохранить хоть частицу той глобальной мощи, которой она обладала десятилетие назад. Британские руководители поспешно отказались от обязательств по реализации проекта "К востоку от Суэца" и сократили военно-морские закупки. Не было смысла иметь флот, если американцы не позволяли использовать его для обеспечения британских национальных интересов.
После 1956 г. морская мощь Запада свелась к коллективным усилиям средних морских держав, во главе которых стояли полностью континентальные планы Соединенных Штатов. Несмотря на Суэц, Великобритания сохраняла значительное место в консорциуме, возглавляемом США, поскольку обе державы были согласны с тем, что Советский Союз угрожает их интересам. Королевский флот сосредоточился на классических задачах морской мощи, защите торговли и безопасности океана, оставив Соединенным Штатам возможность сосредоточиться на морских сражениях и проецировании силы - "военных" задачах континентального флота. В начале 1970-х гг. разваливающаяся, разрушающаяся постимперская Великобритания отказалась от своей истории и глубоких культурных и семейных связей, которые связывали британцев с разными корнями по всему Содружеству, чтобы присоединиться к Европейскому экономическому сообществу - континентальному протекционистскому коллективу с совершенно иными экономическими и политическими проблемами.
По мере восстановления британской экономики линии разлома в отношениях с Европой углублялись. Британия хотела иметь свободу действий в мире и сохранить свои уникальные институты, в то время как Европа требовала от нее интеграции. Трудно избежать параллелей с использованием тарифной зоны для создания Германии в XIX веке. Британия отвергла евровалюту, зону безпаспортного въезда и, наконец, интеграционистский политический проект, определяющий современный Европейский союз. Под шумихой Brexit скрываются поразительные культурные различия, которые можно проследить, начиная с отказа Генриха VIII от европейского господства, как светского, так и духовного, разгрома испанской Армады и создания глобальной империи. Британия остается другой, потому что тщательно созданная идентичность морской державы пережила попытки постулировать альтернативную европейскую идентичность, в которой Столетняя война имеет большее значение, чем наследие океанической империи, такое как Содружество и присутствие миллионов людей имперского или постимперского наследия в современной Британии, ее главная роль в мировой торговле, Трафальгарская площадь в Лондоне и Фолклендский конфликт 1982 года.
Британия, подобно Венеции и Голландии, управляла процессом упадка. Потеряв империи, эти государства оказались слишком слабыми, чтобы поддерживать доминирующий флот, который сделал их великими державами. Афины и Карфаген отличались только характером поражения, приведшего к потере империи. Передача военно-морской гегемонии США прошла относительно безболезненно, поскольку, хотя эти два государства и придерживались принципиально разных взглядов на мировой океан, их идеологическая синергия не представляла друг для друга экзистенциальной угрозы. Обанкротившаяся Великобритания отказалась от военно-морской гегемонии без борьбы, поскольку она перешла к державе, которая будет использовать ее в общепринятых, хотя и не всегда приемлемых, целях. Так последняя морская великая держава ушла с международной арены. Отныне мир будет принадлежать сверхдержавам - огромным государствам, занимающим континенты, самодостаточным военным империям, рассчитывающим на сухопутную, воздушную и космическую мощь. В годы холодной войны море играло второстепенную стратегическую роль: "фланг", который нужно было обезопасить, и линия снабжения, которую нужно было защитить. Хотя современная Америка обладает огромным военно-морским флотом, она мыслит и действует как сухопутная держава. Британия - нет. Это критическое различие помогает объяснить, как развивались отношения между двумя державами на протяжении последних двух столетий - лет, в течение которых Великобритания смирилась с неизбежностью относительного упадка, следуя по пути, начертанному старыми морскими державами, и перекладывая бремя глобальной власти на Соединенные Штаты. Окончательная передача власти произошла в середине столетия, в течение которого доминировали три глобальных конфликта - конфликты, в которых экзистенциальные угрозы со стороны Германии, а затем Советского Союза сближали интересы Великобритании и США. Эти угрозы были континентальными, а не морскими. В таких конфликтах против потенциальных держав-гегемонов Британия нуждалась в континентальных партнерах по альянсу, которые могли бы взять на себя военное бремя. США были бы последним таким союзником.