Эти изменения были связаны со сдвигом в политической структуре морских городов, начавшимся около 650 г. до н.э. в Карфагене. Этот процесс поставил в привилегированное положение купцов, одновременно повысив политическую роль среднего класса в греческом морском мире. Теперь правители морских городов, цари, тираны или олигархи, нуждались в согласии управляемых. В отличие от современных континентальных военных держав Карфаген управлялся сенатом и двумя ежегодно избираемыми магистратами, или суффетами, которые выбирались из элиты. Магистраты "черпали свою власть из сочетания земли, кораблей и торговли, получали санкцию благодаря связям со священством". Для укрепления нового государства жрецы служили новому богу: Баал Хаммон заменил царское тирийское божество Мелькварта.
В 566 г. до н.э. Афины учредили Панафинеи как всеохватывающий государственный религиозный праздник, сочетающий дорогостоящие церемонии с масштабной раздачей мяса - роскоши для большинства афинян. Возможно, это был сознательный отголосок финикийских событий или схожее сочетание политики морских государств, алфавитного письма, торговли и банковского дела. Эти идеи, как заметил Платон, распространялись благодаря морской торговле. Морские государства становились олигархиями и даже демократиями, чтобы финансировать и защищать морскую торговлю. Когда афинские олигархи привлекли низшие слои населения к массовой демократии, чтобы сдерживать других олигархов, они создали концепцию гражданской жизни, в которой особое внимание уделялось дискуссиям, разделению власти и прогрессу. Солон сделал ответственность элиты гражданским долгом, хотя процесс выравнивания шел медленно.
Новые политические лидеры заручались согласием широкой политической общественности, демонстрируя общественную щедрость и великолепие - культурную активность, связанную с идеями и методами, пришедшими из-за пределов местного региона. Поликрат Самосский нанял месопотамских ученых и астрономов, создал библиотеку и построил военный флот с корабельными ангарами, чтобы укрепить свою легитимность. Позднее греческие авторы пришли к выводу, что он превратил Самос в морскую державу. И греки, и финикийцы возводили гигантские храмы и монументальные статуи по египетским образцам, чтобы продемонстрировать свое могущество и самобытность.
Эти события отражали быстрое развитие морской торговли; снижение транспортных издержек привело к формированию пансредиземноморского рынка, сосредоточившего торговлю во все более крупных региональных центрах. К концу VI в. до н.э. Эгейское море стало основным генератором торговли, "новым Левантом, скоплением независимых, динамичных, морских торговых центров, являющихся связующим звеном между колоссальным, централизованным миром континентальных потребителей на востоке и расширяющейся мозаикой ресурсов и рынков во всех остальных точках компаса". После завоевания Леванта ассирийцами Карфаген начал превращаться в отдельное, хотя и сохранившее культурную связь государство. Этот процесс был завершен вавилонским завоеванием, которое нанесло смертельный удар по финикийской торговой системе. Наживаясь на оттоке финикийских торговцев и мореплавателей, Карфаген закрыл западные моря, чтобы контролировать иберийскую торговлю. Эти амбиции, подтвержденные римско-карфагенскими договорами, были реализованы с помощью специализированных военно-морских сил и контролируемых государством портов. Карфаген решил стать морской державой, когда решил быть независимым.
Разрушение Финикии также дало возможность греческим мореплавателям использовать знания и методы своих предшественников, потерпевших бедствие. Этот процесс можно проследить в афинской литературе, где море стало играть центральную роль, что заставило некоторых авторов оспорить место потных гребцов и торговли в гражданской жизни. После Саламины афиняне выбрали сидонские галеры в качестве церемониального победного подношения - дань уважения к превосходному мореходному мастерству финикийцев и их решающей роли в формировании культуры морской державы. В конечном итоге греческие общины боролись за независимость, которая позволяла им процветать, - это была та свобода, которую они ценили. Идеи, за которые они боролись, и многие инструменты, которые они использовали, от трирем до письменности, несли на себе отпечаток более древней цивилизации. Афинская морская мощь имела глубокие корни в более древней культуре.