С выставившим столь разящие доводы оратором невольно соглашались. А что? Делать такой вывод вынуждало то усиленное внимание, с каким отслеживали свои секторы сигнальщики.
-Не зря сюда прислали именно нас, - разглагольствовал другой. - Я так думаю, чего там, даже уверен, где-то рядом обязательно ползают подводные лодки супостата. Ничего не имею против МПК, хорошие корабли, но один БПК легко заменит несколько эмпэкашек, к маме не ходи.
Его предположение тоже находило сторонников. А на главном командном пункте каждый занимался своим делом. Здесь царил закон: "Вышел в море - действуй по-боевому". Механик следил за оборотами, следуя указаниям командира корабля включили аппаратуру специалисты радиотехнической службы и гидроакустики. Выносные индикаторы кругового обзора с крутящимися визирными линиями демонстрировали девственную чистоту надводного, воздушного и подводного пространства, однако все понимали, что в любой момент обстановка может измениться. Согласно приказу свыше, БПК начал поиск подводной цели. Командир то и дело покидал свое кресло возле рулевого, выходил на крыло ходового мостика, возвращался и подходил к экранам, чтобы лично оценить обстановку.
Вероятный противник считал в порядке вещей отслеживать события, происходящие на переданной в аренду Советскому Союзу части территории некогда южного Вьетнама. Как правило, использовались подводные лодки, авиация и те связи, которые остались в районе бывшей их базы. Вьетнамские летчики на истребителях Миг-21, их наземные и наши корабельные средства ПВО не давали возможности вести систематические аэрофотосъемки, советские морские авиаторы находили и обкладывали буями каждую подозрительную подводную цель, боевые пловцы враждебной стороны зачастую становились объектом обнаружения для пограничников и морских пехотинцев. Шла тайная, может быть непонятная для постороннего глаза упорная война двух систем.
Гидроакустическую вахту открыли немедленно по выходу из узкости. Мичман Борисов удивился, лейтенант Коломийцев невозмутимо изрек:
-А нам все равно, с места или с разбегу.
Желанную добычу старались поймать в электронные сети в течение нескольких часов, причем корабль выписывал па на минимальном удалении от бухты. Высвечивались подводные хребты, отдельно торчащие горные пики.
Наконец, ура, нашли! Обрадовались очень четкому отражению. Засветка не гасла. Быстренько доложили наверх:
-Есть контакт! Предполагаю подводную лодку.
Наверху помолчали, наверное, фотографировали отражение. Потом "Каштан" к удивлению прилипших к экрану акустиков донес категоричное:
-Продолжить поиск!
Продолжить, значит уйти с места, потерять контакт. Вот это финт ушами! Экспансивный старшина второй статьи Иванов предложил повторно донести до капитана третьего ранга Терешкова, что супостат затаился, специально не двигается с места. Комдив и старшина команды показали командиру отделения кулак, чтобы знал свое место и даже думать не мог учить старших. Тогда Петя поделился своими мыслями с Коневым, тот неопределенно пожал плечами. Скорее всего, нарвались на затопленное судно, решили акустики, надо зафиксировать это место в своем журнале. На главном командном пункте есть карта, там, наверное, помечено. Пошли дальше, медленно удаляясь от побережья. Рыбки не было.
Не обнаружили акустики искомой цели у входа в бухту. Предположили, что причиной тому явились погодные условия, сменившиеся после штормов скачки уплотнения. А может, отсутствовала она там. Об этом свидетельствовали факты. Даже старенькая атомная подлодка типа "Джордж Вашингтон", могла уйти из района на скорости курьерского поезда до подхода корабля к предельной дистанции обнаружения. Значит, наличие АПЛ исключалось. Дизелюха, она, учитывая недавнюю принадлежность базы американцам, наоборот, могла залечь поближе к берегу. В прошлом штурману базировавшейся на базе Камрань лодки, ныне командиру достаточно повторить некогда отработанные операции по маневрированию в знакомых каменистых каньонах или прижаться к давно известной и наиболее подходящей для маскировки скальной стене, чтобы исчезнуть для советских гидроакустиков. Что и говорить, все подробности узкости супостату давно известны. Но мысль искать столь виртуозного специалиста только для того, чтобы тот был способен затеряться, исчезнуть у входа в эту бухту могла показаться абсурдной.
Именно на такой ход мыслей нынешних арендаторов бухты и рассчитывали ребята из "NAVY USA". Следуя разработанному ими проекту, подводники несколько раз повторяли один и тот же ход, они подходили к полуострову только при свежей погоде. Морская авиация обкладывала подлодку вероятного противника буями, надводники посылали на отслеживание имевшиеся МПК, те ползали под свист ветра среди бушующих волн, заведомо зная о безуспешности мероприятия. По мнению руководителей готовящейся операции, поймался на отработанную уловку и вновь прибывший большой противолодочный корабль. "Navy" предстояло спокойно, без нервотрепки приступать ко второй стадии задуманного. На военно-морскую базу острова Окинава вылетела группа "морских котиков", состоящая из лиц выходцев Юго-востока Азии.
Противолодочники приуныли. По прибытии на место боцманы отводили взгляд от вопрошающих глаз принимающей швартовной партии. На обычные вопросы типа: "Как дела?", вяло отвечали стандартным: "Нормально". Лишь команда: "Свободным от вахт и работ приготовиться к переходу на пляж" сумела поднять настроение до обычного.
В штабе эскадры, наоборот, были довольны результатом. Начальник штаба, командиры батальона морских пехотинцев и батальона армии Вьетнама, представители особых отделов провели под руководством высшего комсостава обеих сторон совещание. Переводчик лейтенант Аббасов, наконец-то дорвавшийся до настоящей работы, старался не ошибиться в военных выражениях, при необходимости он посматривал в сторону более опытного в таких делах вьетнамского коллеги. Тот, в звании старшего лейтенанта невозмутимо подбирал более подходящие синонимы и на равных вел беседу с руководителем вьетнамской стороны с адмиральскими знаками различия.
Пришли к общему мнению: в скором времени следует ждать непрошеных гостей. Решили высадке не препятствовать, дали задание особистам взять каждого на специальный контроль и далее стараться действовать без привлечения основных сил.
После совещания Хан спросил у товарища Тана, в чем будет заключаться лично их помощь. Тот пожал плечами:
-Ходи спокойно, выполняй свою задачу, ну, просто наслаждайся жизнью. За этими друзьями установят слежку и будут снабжать дезинформацией через наших осведомителей. Потом, конечно, они догадаются что к чему, вот тогда и возьмут родненьких за жабры. Не впервой, всегда так делается. Здесь была территория Южного Вьетнама, сам понимаешь, что это значит. Врагов и шпионов хватает. В воскресенье прихвати меня в город, давно не был, а дел поднакопилось порядочно.
-Никак, жениться собрался?
-Как у вас говорят - не дождутся. У меня другое. Я, брат, хочу уволиться и пойти в спецшколу преподавателем русского языка. Надо где-то квартиру снять, одежду присмотреть.
-А что, переводом нельзя, обязательно нужно стать гражданским?
-Школа не военная, а специальная, для детей. С углубленным изучением какого-нибудь одного предмета. По математике там или физике. Химии, например.
-Знаю. У нас тоже такие есть.
-Э, в ваши спецшколы ходят дети спецродителей, а у нас другое, в наших будут учиться одаренные дети со всех слоев общества. Вот выпустим их, потом отправим за границу получать высшее образование. За это время купим заводы, они вернутся и возглавят производство.
-Ух ты, здорово!
-Конечно, хорошо. Каждому такому школьнику за отличную учебу государство будет выплачивать если на ваши деньги, по пятьдесят рублей. Учти, родитель из рабочих получает по семьдесят. Каково? Вот такой стимул.
Хан присвистнул, посмотрел на мечтательную улыбку вьетнамца и вдруг понял: так оно и будет. Станет на Юго-востоке Азии еще одним экономически быстро развивающимся государством больше.