Видишь, — торжествующе заключил Терентин, сворачивая газету. — Стоило пожертвовать многим при Цусиме, чтобы вызвать к себе такие симпатии в Европе! — Он взглянул на Дороша и удивленно спросил: — Что с тобой, Алеша? Ты так побледнел…
— Послушай, Андрей, — Дорош говорил очень медленно, тихо, но отчеканивая каждое слово. — Как же тебе не совестно было нести на корабль, столько выстрадавший, израненный в бою… на корабль, который ты любишь и который себе дорог… эту гадость?
Терентин вскочил:
— Ну, знаешь!.. Недаром я всегда говорил, что ты законченный социалист. Оно так и есть. Впервые о нас говорят с таким состраданием, впервые нам — побежденным! — сочувствуют, и кто — Европа, а ты еще и недоволен?
Но Дорош уже взял себя в руки.
— Дурень ты божий, — только и сказал он. — Это счастье, что наши матросы не знают французского и не читают твоей дрянной газетенки. Они показали бы, как «спаяла» их с домом Романовых эта самая Цусимская битва!..
Дорош оказался не прав, когда высказывал уверенность, что статья господина Корнели останется неизвестной матросам.
Месяца через полтора после разговора Терентина с Дорошем Листовский был послан с каким-то поручением на берег, в портовую мастерскую. Под вечер, возвратившись на «Аврору», он отозвал в сторону Степу Голубя и тихо сказал:
— Новость-то какая, Степушка! В мастерской, оказывается, есть наши, русские. Ты только погляди, что они мне дали!..
Осмотревшись по сторонам, он извлек из-под фланелевки тщательно свернутый номер какой-то газеты.
— «Пролетарий». Большевистская, из Петербурга привезена, — еще тише объяснил Степе Листовский. — На вот, прочти тут одну статью, она карандашом отчеркнута…
Голубь спрятал газету под робу и долго разыскивал укромное местечко на корабле, прежде чем снова извлек ее.
— «Разгром»[31], — медленно, по складам прочитал он название статьи, на которую указывал ему Листовский.
Через минуту он забыл обо всем окружающем: статья поразила его смелостью и силой. Вот она, страшная и беспощадная правда о том, зачем посланы были они в далекий Тихий океан, правда о том, почему погибли Аким Кривоносов, веселый Копотей, тысячи таких же, как они, молодых, полных сил, умных…
В этой статье, между прочим, приводились выдержки из рассуждений господина Корнели, восхитивших Терентина, и дальше насмешливо говорилось: хвастовство французского лавочника, его уверения, будто война не разъединила русское правительство и народ, — это сказка, в которую не верит сам господин Корнели…
«Война оказалась грозным судом, — читал Голубь, и каждое слово будто обжигало ему самое сердце. — Народ уже произнес свой приговор над этим правительством разбойников. Революция приведет этот приговор в исполнение».
«Какие слова! — восторженно думал Голубь. — Какой силищи слова!.. Непременно надо, чтоб и другие матросы прочитали…»
Он снова запрятал газету на груди, под холщовой матросской рубахой, и вышел на ют.
Да, теперь он многое начинал понимать, и Степе снова и снова вспоминался Копотей, который первый помог ему по-новому, смелым и пытливым взглядом поглядеть на всю жизнь.
Морская неприветливая волна шумит сейчас над Копотеем…
Степа Голубь стоит задумчиво у леера, к нему подходит Листовский.
— Ну как, — спрашивает он шепотом, — прочитал?
Степа молча кивает: слишком велики чувства, переполняющие его в эту минуту, чтобы можно было передать их словами.
«Революция приведет этот приговор в исполнение… — мысленно повторяет он. — Приведет!»
— Завтра пустим газету по рукам, — все так же шепотом продолжает Листовский. — Пусть все матросы правду знают…
Они стоят у борта, и на фоне вечереющего южного неба четко вырисовываются их фигуры: стоя плечом к плечу, матросы молчаливо и сурово вглядываются в даль.
ЭПИЛОГ
Из «Исторического журнала крейсера 1 ранга «Аврора»:
«19 февраля (4 марта) 1906 г., воскресенье.
…Борнгольм не был виден: маяки были видны только на траверзе, хотя проходили от них в 4-х милях.
В 12.30 ночи взяли курс на Либаву.
В 5 часов дня открылся берег. В 7 часов вошли в аванпорт и стали на якорь. Крейсер никем не был встречен, сообщение с берегом не разрешено…
Как только стали на якорь, нашел густой туман».
31
Статья В. И. Ленина, посвященная поражению русского флота при Цусиме. Опубликована в газете «Пролетарий», № 3, 9 июня (27 мая) 1905 года.