— Очень огромный и очень ревущий, — подтвердил Лисенок. — Он даже огромнее, чем ты думаешь.
— Точно так я о нем и думаю… Вернемся?
— Не верю, что ты себе таким его и представлял.
— Насколько помню, я предложил вернуться.
— А мне кажется, что ты уже повернул обратно.
— Извини, но я ничего подобного себе не мог позволить до того, как мы вместе решим этот вопрос.
Осел невольно дал задний ход и, не оборачиваясь, бодро пятился назад.
— Решай! Возвращаемся или нет?
— Надо подумать. — ответил дрожащий Лисенок. — Сначала надо подумать, а потом решать. Только боюсь, что пока я решу, ты при таком темпе вернешь меня в Тихий лес.
— Тогда думай быстрей.
— Не могу дрожать и думать.
— Попытайся не дрожать, а думать.
— Мне легче дрожать, не думая… Ты знаешь, как быстро мы движемся назад?
— Нет.
— Ты не мог бы остановиться?
— Не могу. Я движусь, сам того не желая. Наверно, потому что дрожу. Чувствуешь, как я дрожу?
— Нет. Чувствую, что я дрожу, а ты пятишься назад.
— Скажи, что же делать?
Второй ревущий зверь оказался больше первого, и ревел он громче. Да, он был раз в десять больше первого, и дорога дрожала под ним. Мокси, сам того не желая, вдруг помчался вперед, впервые продемонстрировав, на что способны ослы.
Некоторое время зверь бежал в хвосте у Мокси, и Лисенок сам не заметил, как оказался на шее осла. Он сидел, вцепившись ему в уши. Мокси решил, что его поймали и заревел. Потом заревел зверь.
Чудовище выбросило облако дыма и промчалось мимо. Взволнованный Мокси принялся брыкаться, и Лисенок скатился в кювет. Осел остановился возле него. У него подкашивались ноги. Не глядя на друга, так как его взгляд был прикован к исчезающему зверю, он спросил:
— Не пора ли уже принять решение?
Лисенок молчал. Ему хотелось крикнуть: «Немедленно бежим отсюда! Нас здесь съедят!» — но он понимал, что спешка — плохой советчик.
— Принял решение? — крикнул снова Мокси срывающимся голосом. Почувствовав, что силы оставляют его, он лег рядом с другом. Они долго лежали рядом. Пока они успокаивались, их сердца вели интересный разговор:
— Тик-тик-чик! — сказало сердечко Лисенка.
— Так-так! — ответило сердце Мокси.
— Чик-тик-чик, чик-чик? — спросило сердечко Лисенка.
— Так-тук-так, тук-тук! — ответило сердце осла.
— Тик! — не согласилось сердечко Лисенка.
— Так-так, тук-тук-так! — настаивало сердце Мокси. Но потом сердца стали биться спокойнее и сказали много хороших вещей, как это всегда бывает между сердцами.
Потому что губы людей и животных говорят одно, а сердца — другое. Послушаем теперь, что сказали губы наших героев.
Наконец они пришли в себя. Теперь они дышали спокойнее и удивлялись, что заходящее солнце продолжает излучать свет. Деревья блестели изумрудным блеском, травы нежно дышали, оранжевые скалы грели свои мощные плечи, дул легкий ветерок, со стороны невидимой реки тянуло прохладой и свежестью.
— Ты развил большую скорость, — заметил Лисенок.
— Сам не знаю, как это получилось, — ответил осел.
— Мне даже показалось, что мы летим.
— Что теперь будем делать?
— Надо поскорее вернуться! — воскликнул Лисенок.
— Вот это другой разговор, — обрадовался Мокси. — Но нужно идти по асфальту, чтобы не сбиться с дороги… Послушай, как ты думаешь, что это были за звери?
— Не знаю, но это были настоящие чудовища.
— Ага!
— Мокси, а, может, это автомобили?
— Я никогда не видел автомобилей.
— А такое вон существо ты видел? — Лисенок кивнул головой по направлению к дороге.
Осел посмотрел туда, куда ему показывал друг.
— Видел, — ответил он.
— Что?
— Говорю, что видел.
— А почему не говоришь, кто это?
— Потому что ты не спрашивал меня, кто это, а спросил, видел ли я такое существо. Я должен отвечать только на те вопросы, которые мне задают. А не то получается путаница, так можно и в болтуна превратиться. Многие животные и люди, стоит им задать вопрос, отвечают сразу на несколько вопросов и получается невесть что. Кроме того, есть и такие, кто задают слишком много вопросов и тем самым надоедают другим…
— Я спрашиваю тебя, кто это?
— Кто, вон тот, что приближается?
— Да!
— Который уже совсем близко?
— Да, да, да!
— А, это человек. Лисенок насторожился.
— Кто?
— Человек.
— А?
— Это и есть властелин мира, о котором ты столько слышал.
— Ну да?
— Да.
— Что — да?
— Я говорю тебе — да.
— Почему — да?
— Отвечаю на твой вопрос.
— О чем я тебя спрашивал?
— Будет ли сегодня хорошая погода!
— Я тебя спрашивал не об этом.
— А о чем?
— Я спрашивал тебя, правда ли, что это человек.
— И получил ответ.
— Что же ты тогда морочишь мне голову с погодой?
— Иронизирую.
— А мы ведь отправились в путь не для того, чтобы иронизировать, верно?
— Верно, но ты хитришь.
— Как?
— Сначала ты испугался и удивился, что это человек, потому что представлял себе его иным, потом сделал вид, что это тебя не удивляет. Пусть я осел, но я тоже животное, поэтому нечего разыгрывать меня.
— Послушай, Мокси, ты прав. Я и в самом деле хитрый лисенок, который не хочет выглядеть наивным трусишкой… Прости. Обещаю больше не хитрить по мелочам… Значит, это человек?
— Да.
— Я несколько разочарован.
— Почему?
— Мне кажется, что ему чего-то не хватает. Он слишком маленький, движется медленно, как и мы, у него не хватает двух ног… Нет, Мокси, я разочарован. Те чудовища могут его запросто раздавить. Я так много слышал о нем, а что вижу?.. Неужели и мой автор похож на него?
— Наверно. Они все похожи друг на друга… Все одного типа, как и мы.
А тот, о ком шла речь, был уже совсем близко. Он неторопливо шел, сгибаясь под тяжестью рюкзака. Но в выражении его лица сквозило что-то бодрое и веселое.
Похоже, усталость не отражалась на его настроении. Человек остановился возле них, положил на землю рюкзак и сел на траву. Его рюкзак походил на гору.
Позвольте мне описать его поподробнее. Наверно вы видели такие рюкзаки — длинные, большие. Взвалишь на плечи такой рюкзак — он обвиснет аж до колен. Зато в него можно засунуть все, что захочешь. В рюкзак незнакомца вместились: небольшая палатка, спальный мешок, кастрюля, тарелка, ложка, вилка, нож, чашка, белье, свитер, плавки, бритвенные принадлежности (хотя этот человек был с бородой), четыре книги, авторучка, паспорт с визами, карта мира, деньги (немного), сигареты, спички, куртка, примус, носовой платок, полотенце, фотография миловидной девушки и еще масса всяких мелочей.
— И вы путешествуете? — осведомился человек, закурив.
— Да, — ответил Лисенок.
— Посредством автостопа?
— Нет. По методу — один везет другого.
— Хорошо, — произнес человек.
На него не произвело особого впечатления то, что один везет другого — чего он только не повидал за время своего путешествия. Он с удовольствием курил, отдыхал и оглядывался назад.
— Вы откуда? — спросил Лисенок, чтобы продолжить разговор.
— Из Голландии.
— Вы живой голландец, да?
— Я из страны, где много ветряных мельниц и тюльпанов, — пояснил человек.
— Знаю, — поспешил солгать Лисенок. — Там все люди голландцы, да? Там ветряные мельницы, тюльпаны и голландцы, да?
— Да. Вы там были?
— Нет, — Лисенок решил сказать правду, чтобы не запутаться. — Я читал о вашей стране в энциклопедии, — все же солгал он, потому что не он читал, а ему читали.
Голландец посмотрел на него, но не улыбнулся, потому что люди его страны редко улыбаются. Он и не удивился, потому что человека, предпринявшего кругосветное путешествие, трудно удивить. Увидев Эйфелеву башню, например, он говорит — значит, это и есть Эйфелева башня: оказавшись у Ниагарского водопада, он бросает — ага, Ниагара… Этот голландский путешественник многое повидал, поэтому его почти не удивило, что он сидит и ведет разговор с лисенком и ослом.