Покинув Таити, польский мореплаватель направился на остров Фиджи, где рассчитывал получить разрешение на заход в австралийский порт Сидней. Надо сказать, что в Австралии его с нетерпением ожидали сотрудники польского консульства, которые должны были вручить отважному мореплавателю присланную из Варшавы медаль «За выдающиеся спортивные достижения». Однако австралийское правительство не выдало Телиге визы. Вместо Сиднея он направляется в Индийский океан через изобилующий подводными мелями и рифами Торресов пролив.
Плавание Телиги через Торресов пролив напоминало стремительный спуск лыжника-слаломиста, лавирующего среди лабиринта рифов и коралловых островков. Вдобавок еще беспрестанно обрушивались шквалы с обильными ливнями.
Когда коварный пролив остался позади и «Опти» прошла между двух красных буев, за которыми открывалось широкое Арафурское море, он почувствовал такую усталость от постоянного недосыпания и нервного напряжения, что свалился и тут же на палубе заснул мертвым сном. Его разбудила штормовая волна, накрывшая яхту. Наверное, уже не один час шла «Опти» в штормовой полосе, соскальзывая с гороподобных волн и вновь взлетая на их пенистые вершины. Телига вскочил и быстро зарифил все паруса. «Опти» была готова к бою со стихией. Шторм свирепствовал на протяжении тридцати часов, и, когда он затих и на смену ему пришел попутный ветер, мореход облегченно вздохнул, но ненадолго — опять налетел шквал. И опять наступила пора испытаний. К тому же через стыки надстройки стала проникать вода.
Так, борясь со стихией, «Опти» упрямо продвигалась на запад. Вообще, плавание в Индийском океане, начиная с Торресова пролива, оказалось куда менее приятным, чем в Тихом.
Приближаясь к берегам Южной Африки, польский моряк встретил в Индийском океане корабль. Им оказался советский танкер «Ленкорань». Огромный танкер и маленькая яхта сблизились. Узнав, что яхтсмен ни в чем не нуждается, советские моряки, пожелав ему счастливого плавания, легли на прежний курс.
«Какие прекрасные впечатления я вынес из встреч с советскими моряками. Только они, да еще и английские суда, меняли курс при виде моей яхты и бородатого человека на ее борту», — рассказывает Леонид Телига.
Обогнув мыс Игольный, отважный мореплаватель вновь вошел в Атлантику. Первые дни в Атлантическом океане проходили при хорошей, солнечной погоде, и Телига смог погреться, просушить снаряжение и паруса после штормов Индийского океана, но покой длился недолго. Вскоре опять налетали шквалы. Несколько дней из-за сильнейшей болтанки яхтсмен не мог себе приготовить горячую пищу, а тут еще выяснилось, что вообще все припасы подходят к концу. «Надо спешить в Дакар, но как это сделать, если волны и встречный ветер как будто сговорились против меня», — рассказывал Леонид Телига. А тут еще болезнь, поднялась температура. Моряк привязал себя к койке и впал в забытье. Шли дни… Шквалы прекратились. Придя в себя после перенесенной болезни, мореплаватель вернул снесенное ветром и течениями за несколько дней суденышко на прежний курс. И здесь неожиданная, радостная встреча. Вот что записано в дневнике Леонида Телиги:
«Идущее впереди меня судно берет курс на «Опти». Все ближе и ближе. На борту надпись «Монюшко». С палубы меня бурно приветствуют. Теплоход лег в дрейф, и я убрал паруса. После долгих месяцев плавания это первое увиденное мною польское судно. Наслаждаюсь звуками родной речи. Счастлив оказанной дружеской встречей». На борт «Опти» переданы продовольствие, фрукты, газеты, журналы…
Плавание продолжается. А через несколько дней, запустив сигнальную ракету, капитан «Опти» дал знать о себе лоцманской службе африканского порта Дакара. Так, 9 января 1969 года закончился переход польского яхтсмена от островов Фиджи в Тихом океане протяженностью около пятнадцати тысяч миль (или двадцать семь тысяч километров). За сто пятьдесят девять дней пути он не посетил ни одного порта.
После нескольких дней отдыха в Дакаре Леонид Телига снова в пути к марокканскому порту Касабланка, откуда он вышел в кругосветное плавание два года назад. Наконец и Касабланка. Круг замкнулся.
Вокруг света без остановки
Фрэнсис Чичестер еще только готовился к своему кругосветному рейсу, как в одной из лондонских газет прозвучало предостережение: «Берегись, Чич, у тебя есть соперник!» Этим соперником был зеленщик из Портсмута Алек Роуз. Он также собирался обогнуть земной шар под парусом. Но его яхта «Веселая леди» была оснащена хуже, чем «Джипси-Мот-IV», да и меньше чичестеровской яхты в полтора раза. Чичестер снаряжался в кругосветный рейс при поддержке заинтересованных в рекламе богатых компаний, а Роуз вложил в рискованное предприятие свои весьма умеренные сбережения. И не удивительно, что на подготовку к рейсу у Роуза пошло больше времени — Чичестер отплыл первым. Алек Роуз же стартовал спустя почти целый год после Чичестера — 10 июля 1967 года. Триста пятьдесят пять дней он провел один на один со стихией, прежде чем «Веселая леди» вернулась в Портсмут, пройдя тремя океанами с несколькими остановками. Более двухсот тысяч англичан встретили в Портсмуте его как героя. Смущенный торжественной встречей, Роуз только и мог сказать: «Кругосветный вояж, о котором я мечтал всю жизнь, осуществился».