Дениц никак не ожидал такого решения. Оправившись от шока, он спешно вызвал к себе начальника штаба Годта, руководителя организационного управления контр-адмирала фон Фридебурга и командующего флотилией подводных лодок «Запад» капитана 1-го ранга Рёстинга, которому подчинялись все субмарины, оперировавшие в Атлантике и на Севере. Они дружно посоветовали Деницу отказаться от выполнения приказа. Если же Редер будет по-прежнему настаивать на своих требованиях, командующему подводным флотом в полном соответствии с традициями прусского офицерского корпуса надлежит подать рапорт об отставке. Годт еще пообещал за спиной Редера передать копии его пресловутого распоряжения и протокола состоявшегося ранее в Париже совещания адъютанту Гитлера от военно-морских сил капитану 1-го ранга фон Путткаммеру.
Годт выполнил обещание, и Гитлер был вынужден вмешаться в конфликт между двумя высшими чинами военно-морского флота. Он сразу же занял сторону Деница, отдав приоритет именно подводной войне. Большие надводные корабли уже очень долго не выходили в море, и фюрера это крайне раздражало. Дениц и его сторонники не просчитались.
Тяжелые крейсера «Хиппер» и «Лютцов» вышли на рейд Тронхейма. Командовавший отрядом адмирал тяжело вздохнул и, оглянувшись, хмуро посмотрел на воду, бешено бурлившую за кормой под мощным напором винтов. В море к крейсерам присоединились 6 эсминцев. Дул пронизывающий холодный ветер, корабли кидало с борта на борт, волны покрывали даже ходовые мостики. Палубы постепенно обледенели, антенны обрастали хрупкими сосульками. Из закрывавших небо свинцовых туч непрерывно сыпал мокрый снег, сводя видимость к нулю. Всю ночь немецкие корабли пробирались через не на шутку разбушевавшийся океан. Утром 31 декабря сигнальщики заметили на горизонте дымки, а потом — кончики мачт. Вышедший девятью днями ранее из Лох-Ю караван союзных судов состоял из 14 транспортов и 6 сторожевиков.
В конце 1942 года командование германских ВМС сосредоточило в портах Северной Норвегии большое количество надводных кораблей различных классов. Оно опасалось возможной высадки здесь английского десанта с целью обеспечения доставки по суше в Советский Союз военных материалов и подготовки вторжения в Северную Германию. Но затем Редер, желая поднять свой престиж, решил использовать эти корабли для борьбы с союзными конвоями, курсировавшими между советскими северными портами и побережьем Шотландии. Пораженные политической слепотой правители Третьего рейха всерьез полагали, что боевая мощь Красной Армии основывается на поставляемых Англией и США вооружении и военной технике. В Берлине надеялись, что превышение допустимого уровня потерь заставит Адмиралтейство прекратить проводку судов через арктические воды. Разработанная поздней осенью операция носила кодовое название «Радуга».
Транспорты ловко маневрировали, дожидаясь подхода отставших крейсеров «Шеффилд» и «Ямайка». Их борта тут же озарились багровыми вспышками орудий главного калибра. Внутри надрывно гудели элеваторы, подавая из погребов новые снаряды. Оглушительно прогрохотали взрывы, и над двумя немецкими эсминцами полыхнуло оранжевое пламя. Командовавший соединением немедленно распорядился начать отход. Приказ Главного командования ВМС предписывал не вступать или, в крайнем случае, прекращать сражение с равными по скорости и огневой силе кораблями противника. На выходе из боя эсминец «Агат» почти вплотную приблизился к английскому крейсеру, приняв его за «Хиппер». Из чрева немецкого судна с грохотом и металлическим звоном тут же вырвался огромный сноп огня. Эсминец медленно накренился на левый борт и вскоре затонул.
О начале операции «Радуга» Гитлера утром в сочельник известил представитель военно-морских сил в Ставке адмирал Кранке. Весь день фюрер с нетерпением ожидал сообщений об успешных действиях надводных кораблей. К этому времени провалились все попытки деблокировать окруженную в Сталинграде армию Паулюса. Состоящая из 36 дивизий группа армий «Дон» под командованием генерал-фельдмаршала фон Манштейна, считавшегося в Германии одним из лучших полководцев, потерпела сокрушительное поражение. Перед советскими войсками открылась реальная перспектива развития стратегического наступления на всем южном крыле Восточного фронта — от Воронежа до Черного моря. Именно поэтому в Ставке Гитлера придавали такое значение возможному уничтожению одного из союзных конвоев. Данный факт позволил бы развернуть шумную пропагандистскую кампанию и отвлек бы внимание населения от неминуемого полного разгрома гитлеровской группировки на Волге.