18 декабря. С утра небо казалось яснее вчерашнего, но при этом некоторые берега не были видны. В полдень найдена южная широта 26° 59´. Лишь только я начал спускаться на широту острова Алваредо, как увидел под берегом судно, за которым и погнался, но после того как я прошел около 8 миль [15 км] на юго-запад, мне показалось, что оно находится слишком близко от берега. Поэтому я вынужден был взять курс к кораблю «Надежда». В 3 часа я подошел к Крузенштерну для переговоров и решил с ним осмотреть берега к югу. Через час наступила самая тихая погода; берега заволокло туманом, и над горами, лежащими южнее, загремел гром. Приняв это за признак наступающей бури, я приказал убирать паруса. И в самом деле, около 4 часов налетел вихрь с дождем, который вскоре перешел в шторм. Поэтому и оставили мы только грот-марсель[42], зарифленный всеми рифами, фок и бизань, все остальное закрепили. В 10 часов ночи случайность сблизила было нас с кораблем «Надежда» так, что если бы он немного замедлил спуститься, то столкнулся бы с нами. Об этом приключении мне сказали лишь тогда, когда уже оба корабля почти касались друг друга бортами, однако же, к счастью, разошлись без последствий. Я убрал фок[43] и пошел ближе к линии ветра, а корабль «Надежда» поставил фор-стеньги-стаксель[44]. Описывать чувства, которые мы испытали при этом, излишне. Скажем только, что как офицеры, так и матросы показали величайшую расторопность, которая спасла корабль почти от неизбежной гибели.
20 декабря. С полуночи ветер начал понемногу стихать, однако все еще дул сильно и отнес нас в море так далеко, что только 20-го числа на рассвете мы увидели опять землю и в полдень пришли на то же место, где находились третьего дня. В 2 часа пополудни я измерил расстояние между солнцем и луной, по которому западная долгота составила 48° 20´. В то же время хронометры показывали: пенингтонов 48° 4´, № 50 47° 31´, № 136 46° 33´. В 4 часа пополудни к нам приехал лоцман и подтвердил, что остров, который мы считали островом Алваредо, он и есть (на некоторых картах этот остров показан лежащим по южную сторону острова Св. Екатерины, однако это неверно). Всю ночь лавировали под парусами.
21 декабря. Вместе с восходом солнца приближались мы к берегам, а около 6 часов пополудни стали на якорь у крепости Санта-Крус. Корабль «Нева» проходил между Алваредо и Галом. Идти этим проливом без лоцмана я бы никак не отважился, так как Лаперуз в своем путешествии называет его весьма трудным. Но опыт показал обратное. Я никогда не видывал лучшего пролива. Проходя всю его ширину, мы не нашли менее 21 сажени [38 м] глубины; грунт был везде ил. Для того, чтобы еще больше убедиться в безопасности этого пролива, я послал подштурмана на ялике промеривать глубины. Он нашел у самых бурунов Гала 14 сажен [25,5 м], а около Алваредо – 11 сажен [20 м], грунт – темноватый ил. Для судов, идущих в гавань Св. Екатерины, нужно только войти в середину между означенными островами, а потом править к юго-юго-западу и держаться на глубине не менее 5 сажен [9 м], если корабль будет большой. Мы было вошли на глубину 4½ сажени [8,2 м], но, держась к западу, тотчас прибавили до 5 сажен [9 м]. Глубина от Алваредо уменьшается постепенно до крепости Большого мыса, где она определена нами в 5 сажен [9 м], грунт – мелкий песок. С этого места до Санта-Круса глубина увеличивается до 6 сажен [11 м], грунт – ил. Я остановился почти на том же месте, где некогда стоял корабль Лаперуза. При нашем приближении к Санта-Крусу, где живет комендант, на всех крепостях были подняты португальские флаги. Едва мы успели стать на якорь, как к нам приехал офицер, который, получив от нас сведения, кто мы, откуда идем, куда и зачем, тотчас отправился с донесением к губернатору. Мне весьма приятно было видеть его удивление, когда он услышал, что русские идут вокруг мыса Горн. Решив простоять в этой гавани несколько дней, чтобы запастись водой и подкрепить силы людей, находившихся на корабле «Нева», которым впоследствии предстояло затратить немало труда, я желал, насколько возможно, избавить их от излишней работы. Но при осмотре такелажа[45] вышло совсем иначе.
Обе мачты, грот и фок, были так повреждены, что обязательно требовалось поставить новые. Не имея никаких возможностей сделать это своими силами в скором времени, я прибегнул к помощи губернатора, который принял нас весьма приветливо и обещал помочь во всем. Тотчас он приказал городовому тимерману доставить нам нужные для корабля деревья. Но, при всем старании португальцев, на восстановление корабля «Нева» ушло около месяца. Между тем мы заботились о заготовке других необходимых вещей и запаслись водой. Португальцы доставили на оба корабля дрова. Эта услуга была для нас тем важнее, что рубка дров и доставка их в знойное время могла бы расстроить здоровье матросов. Кроме того, и сами леса кишели опасными гадами.
43
Фок-мачта – передняя мачта на корабле. Фоком называется также прямой парус, самый нижний на передней мачте. Он привязывается к фока-рее. Бывает также косой фок – треугольный парус на одномачтовых судах. На других судах он называется стакселем.
44
Фор-стеньги-стаксель – косой парус впереди фок-мачты, натягивающийся между концами фор-стеньги и бушприта (см. ниже).
45
Такелаж – все снасти на судне, служащие для укрепления мачт, рей, стеньг и прочего и для управления ими и парусами.