18 февраля. На 45° 29´ ю. ш. и 58° 32´ з. д. мы делали астрономические наблюдения. В 6 часов пополудни снято несколько лунных расстояний, по которым долгота оказалась 58° 55´ и, следовательно, на 22 мили [41 км] западнее долготы, которую показывали хронометры. Около 9 часов, занимаясь чтением в каюте, я вдруг почувствовал удар в подветренном борту. Думая, что это произошло от излишнего и внезапного наклона корабля, я тотчас вышел наверх, но увидел позади судна беловатое тело. Судя по удару и по множеству летавших вокруг птиц, я принял его за мертвого кита, которого мы зацепили. К счастью, это чудовище не попалось под нос нашему кораблю, в противном случае, при нашем быстром ходе, мы могли бы потерять мачты.
19 февраля. Хотя и начали показываться птички, предвестники бури, однако, поскольку барометр стоял высоко, мы не испугались. Мореплаватели называют этих птичек бурными потому, что нередко своим появлением они предвещают плохую и ветреную погоду. На самом деле правильнее называть их морскими ласточками, так как они очень похожи на береговых ласточек, только крупнее их. Они черного цвета, около хвоста у них белое пятно, а на концах крыльев с обеих сторон белые полосы. Во время бури держатся обычно в струе корабельного пути и, летая, очень часто машут крыльями. В 4 часа пополудни мы были на глубине 70 сажен [130 м], а в 8 часов – 50 сажен [92 м]; грунт – мелкий песок.
22 февраля. Мы переходили из одной широты в другую с такой скоростью, что чувствовали частую перемену и в климате. Но с 19-го числа, когда мы пришли на измеримую глубину, температура вдруг понизилась и наступил чувствительный холод. Сегодня около нашего корабля появилось множество китов средней величины. Один из них подошел почти к борту. Они забавляли нас больше всего тем, что постоянно гонялись за образованными сплетшейся травой островками, которые мы начали проходить, начиная с широты 40°.
25 февраля. В 4 часа утра мы увидели землю Штатов[51]. Погода была пасмурная, позже, хотя несколько и прояснилось, берег едва можно было рассмотреть. В 9 часов мы находились на глубине 45 сажен [82 м], грунт – песок, мелкий камень и коралл. В 11 часов мы могли пеленговать мыс Сан-Жуан. По замеренному румбу оказалось, что из наших хронометров №№ 136 и 50 отличались от истинной долготы на 1° 1´ к востоку. До 3 часов пополудни наш курс был на юг, но так как ветер начал поворачивать к северо-западу, то мы легли к юго-востоку. Все утро у нас из виду не выходили беленькие птички, величиной с бурных. Они летали большей частью около плавающей травы, которой наши корабли были окружены гораздо больше прежнего. В 6 часов мы прошли через полосу сильного течения, простиравшуюся с востока к западу. Хотя море по обе стороны ее пенилось и волновалось, но сама она, как бы составленная из особенного вещества, оставалась тихой и гладкой. Это явление, возможно, объяснялось встречей двух противоположных течений.
Неусыпно заботясь о сохранении здоровья людей, я приказал с этого дня класть в горох сушеный бульон, с соленой же пищей употреблять тыкву и лук, а на завтрак давать чай или пивное сусло. Такая пища и теплая одежда, уже заблаговременно выданная, без сомнения, предотвратила многие болезни, на которые обычно жалуются прежние мореплаватели в подобном климате.
О морском течении скажу здесь только то, что все время оно было переменным и что южное и западное оказались на расстоянии около 25 миль [46 км] от земли Штатов. В первые три дня после нашего отплытия от острова Св. Екатерины течение несло нас к юго-востоку, а против устья реки Лаплаты – к северо-востоку. За этим устьем, шириной около 140 миль [260 км], между мысами Св. Марии и Св. Антонио, течение устремилось к югу, но потом отклонилось к северу. При этом последнем течении корабль «Нева» обошел мыс Сант-Жуан.
Еще не успели мы, так сказать, осмотреться в пространстве южной части океана, как встретились с противоположными ветрами и плохой погодой. 26-го числа начал дуть юго-западный ветер с порывами, на 27-е число превратившийся в шторм. Поэтому мы вынуждены были идти на весьма малых парусах. На 28-е ветер стих, но сильное волнение продолжалось по 29-е число.
29 февраля. Сегодня вторично разразилась жестокая буря. Море бушевало, а волны ударяли в наш корабль с такой свирепостью, что выломали почти все наши шхафуты (шхафут – часть ограды корабля, лежащая между грот-и фок-мачтами, по верхнему деку). Если бы к полудню несколько не утихло, то, конечно, мы лишились бы всех гребных судов, хотя они и были прикреплены к палубе. Легко представить, в каком неприятном положении мы тогда находились. Кроме ужасного волнения и жестокого ветра, нас чрезмерно беспокоили еще непрестанный дождь, снег и град.
51
Лисянский называет землей Штатов остров Статей, или Де-лос-Эстадос. Он лежит к западу от крайней западной оконечности Огненной Земли, от которой отделен проливом Лемер.