12 июня. Вместе с рассветом явились к нам лодки с разными припасами. Сперва мы купили все съестные припасы, сколько их ни было, а потом брали ткань и другие редкости. Узнав, что Юнг запретил продавать европейцам свиней без его ведома, я тотчас послал Джонсона к начальнику сказать, что если он не пришлет мне свежего мяса, то корабль «Нева» в тот же самый вечер уйдет в море. Такое объявление немедленно подействовало. Сам старшина приехал к нам с двумя свиньями и с большим количеством кореньев. Мы приняли его весьма приветливо и дали ему три бутылки рому, два топора и шляхту[85]. Выразив нам свое удовольствие, он обещал и впредь снабжать нас припасами. Между тем покупка редкостей продолжалась весьма успешно, и не только офицеры, но и матросы накупили множество разных вещей. Хотя островитяне охотно меняли свои товары на ножи и небольшие зеркала, но всего важнее для них были наша набойка и полосатый тик, так что за кусок той или другой материи, длиной в 4 аршина [около 3 м], что называется по-здешнему пау, можно было достать аршин 20 [метров 14] лучшей ткани островитян. Даже и простой холст имел высокую цену. Наоборот, на железные обручи, которыми мы запаслись в огромном количестве, никто и смотреть не хотел. Старшину я пригласил к обеду. Он ни от чего не отказывался, даже от водки и вина, употреблял все, что подавалось на стол, с большим аппетитом и, наконец, достаточно захмелел. Вечером опять многочисленное венерино войско окружило корабль, но я велел переводчику передать, что никогда ни одной женщины на корабль не будет пущено, и просил старшину приказать всем лодкам удалиться, так как солнце было уже на закате, после которого я не позволял оставаться ни одному островитянину. Эту мою просьбу он тотчас выполнил, так что при спуске флага мы остались одни. После чрезвычайного шума, продолжавшегося весь день, такая перемена всем нам была приятна. Невзирая на запрещение Юнга, мы сегодня купили двух больших свиней, столько же поросят, две козы и десять кур, а также бочку сладкого картофеля, несколько кокосов, тарро и сахарного тростника.
13 июня около 8 часов утра наш корабль был опять окружен лодками, а к полдню приехал старшина с четырьмя большими свиньями, из которых одну он подарил, а за остальные взял полторы полосы железа. Я давал ему за них другие вещи, но он уверял меня, что свиньи принадлежат королю, который приказал отдать их только за полосовое железо. Кроме этого, мы купили утром около дюжины кур и двенадцать небольших свиней.
После обеда я объявил старшине о моем желании посетить берег, в связи с чем он и отправился туда вперед. Под вечер поехали и мы, с 12 вооруженными гребцами. Бурун у деревни Карекекуи был довольно велик, и потому мы вынуждены были пристать у Вайну-Нагала, где старшина встретил меня и сказал, что он на всех жителей наложил табу. В самом деле, ни один человек не следовал за нами, все сидели у своего дома. Миновав несколько бедных хижин, мы вошли в кокосовую аллею, где на деревьях старшина показал нам множество пробоин, оставшихся от пушечных ядер после убийства капитана Кука[86], и уверял, что при этом англичане убили много народа. Из аллеи мы продолжали путь по берегу одни, ибо старшина извинился, что он не может идти с нами, потому что на этой дороге стоит храм, мимо которого им запрещено проходить. В селении Карекекуи первым строением, обратившим наше внимание, был огромный амбар, или сарай, в котором король хранил до войны шхуну, построенную капитаном Ванкувером. После этого мы вошли в другой, где строилась двойная лодка старшины, который в этом месте опять присоединился к нам и повел нас к себе. Несколько отдохнув в его жилище, мы пошли смотреть королевский дворец. Это строение, кроме своей обширности, ничем не отличается от прочих. Оно состоит из шести домов, или, точнее, хижин, построенных у пруда. Здесь нет ничего искусственного, все оставлено в природном виде. Первая хижина, в которую мы вошли, называется королевской столовой. Во второй король угощает самых знатных своих подданных и приезжающих европейцев. Третья и четвертая предназначены для его жен, а пятая и шестая служат кухней. Все они составлены одинаковым образом из шестов, обнесены и покрыты древесными листьями. В некоторых из них прорезано по два небольших окна в углу, а у других только двери, шириной в 2½ фута [0,75 м] или 3 фута [1 м]. Каждый дом стоит на возвышенной каменной площадке и обнесен невысоким палисадом. Не могу сказать, в каком порядке содержится этот дворец во время королевского в нем пребывания, но при нашем осмотре, кроме отвратительной неопрятности и грязи, мы ничего не видели. Старшина, войдя в первую хижину, тотчас снял с себя шляпу, башмаки и кафтан, подаренный ему нашими офицерами, уверяя меня, что никто из островитян не может входить в палаты овитского [гавайского] владетеля в верхней одежде, а должен остаться только в одной повязке (маро), которой из благопристойности они прикрывают тайные части тела.
86
Джеймс Кук (1728–1779) – знаменитый мореплаватель, открывший ряд новых островов. Он совершил три кругосветных путешествия, в 1768–1771, 1772–1775 и 1776–1779 годах. Во время этих плаваний Кук нанес на карту ряд островов в южной части Тихого океана и берега Австралии, которую он объявил английской собственностью. Кук доказал островной характер Новой Зеландии и Новой Гвинеи и установил пролив между двумя островами Новой Зеландии. Путешествия Кука доказали также отсутствие антарктического материка до 40° ю. ш. Куком была также нанесена на карту и береговая линия Северной Америки на протяжении более 6 500 км. Во время третьего путешествия, в которое Кук отправился в 1776 г., его суда «Резолюшен» и «Дисковери» совершали рейсы к северу от Новой Зеландии и находились у берегов Таити. Отсюда Кук направился к Беринговому проливу и по пути открыл острова, названные им Сандвичевыми (теперь – Гавайские острова, или Гаваи). Далее Кук двинулся вдоль берегов Америки, прошел Берингов пролив и направился к северному полюсу, но под 74° 44´ с. ш. был остановлен непроходимыми льдами. В следующем году Кук решил повторить свою попытку плавания по северным водам и по пути зашел на Сандвичевы острова. Несмотря на то что отношения с местными жителями у экспедиции были хорошие, из-за исчезнувшей с корабля шлюпки возникло столкновение между островитянами и командой Кука. Поводом к нему послужил случайный выстрел, произведенный одним из матросов, несмотря на запрещение Кука. Во время столкновения Кук был убит, а его команда жестоко расправилась с островитянами.