Обмер иностранных судов весьма важен для доходов кантонской таможни, а потому и производится почти всегда самим ее начальником. Наш корабль, водоизмещением только в 350 тонн, заплатил 3 977 испанских пиастров[174] пошлины.
27 декабря мы начали кренговать[175] корабль «Нева». Я было сначала намеревался вытащить его на берег, однако, заметив, что при новолунии воды прибыло менее сажени, решился на кренгование. А так как во всем Вампу для этого нет ни малейших приспособлений, то я был вынужден использовать корабль «Надежда» вместо киленбанки[176]. Наше кренгование продолжалось более трех дней. Левая сторона корабля была сомнительна только у бизань-мачты около шестого паза от ватерлинии[177]. Поэтому я мог осмотреть ее за один день; правый же бок занял времени гораздо больше, так как на нем пришлось выворотить из воды весь киль.
29 декабря. Сегодня мы полностью закончили починку корабля и начали вооружаться. Тем временем я отправился опять в Кантон для окончания торговых дел.
Январь. В одно и то же время мы занимались приведением корабля в исправность и приготовлением груза, состоявшего в основном из чая, фарфора и китайки – простой хлопчатобумажной ткани желтоватого цвета.
11 января первая часть была уже нагружена. Столь успешная погрузка позволяла нам надеяться на скорое отправление в путь. Было даже решено оставить реку Тигрис раньше 1 февраля, как вдруг мы встретились с тем же самым неприятным обстоятельством, которое возникло и при входе.
22 января. Когда нашим остальным товарам надлежало отправиться из Кантона, мы получили известие от своего поручителя Луквы, что наместник приказал остановить наши суда, пока не получит из Пекина ответа на донесение о нашем прибытии. Чтобы мы не воспротивились его повелению, он велел у обоих кораблей поставить стражу. Столь неожиданная неприятность крайне нас удивила. Но так как делать было нечего, мы решили подать протест против этого насилия и на другой же день приготовили для этого бумаги. А так как в Кантоне европейцы не имеют прямой связи с китайскими начальниками, то, не зная, каким образом достигнуть успеха в своем предприятии, мы обратились к Дроманду, управителю английской торговли в этих местах. Он весьма охотно взялся за дело и, собрав всех гонгов в свой дом, потребовал, чтобы они сообщили о нашем письменном протесте тому, кто дал несправедливое приказание задержать наши корабли. Хотя требование Дроманда было весьма обосновано, гонги сначала ответили на него решительным отказом, уверяя, что никто из них не смеет вручить бумагу, в которой мы доказываем несправедливость задержки наших судов и требуем их отпустить или дать письменно объяснение причин, побудивших к столь вероломному поступку. Однако, узнав, что мы сами будем пытаться вручить свою жалобу, они после некоторого совещания решили удовлетворить наше требование. На другой день я и Крузенштерн были опять у Дроманда и нашли у него некоторых гонгов. От них мы узнали, что наш протест был отдан таможенному директору, но он вернул его назад с уверением, что наши суда задержаны по приказанию самого наместника, которому советовал писать как можно учтивее, если мы желаем получить положительный ответ. Мы было воспротивились этому, но, рассудив, что можем потерять много времени, и не зная точно, найдем ли мы какое-либо правосудие, решили напоследок взять жалобу обратно, а подать только короткое представление о невозможности дожидаться ответа из Пекина. Между тем стража была снята, и погрузка товаров на корабли позволена по-прежнему. Мы потеряли целую неделю и очень беспокоились, что будем вынуждены вместо спокойного прямого плавания в Европу совершить самый длинный и весьма неприятный путь. Такое предположение основывалось на том, что если бы суда не могли выйти из Кантона раньше половины апреля, то им пришлось бы идти восточными проливами, а поэтому мы не только бы боролись повсюду с плохой погодой и встречными ветрами, но и прибыли бы в Россию на целую зиму позднее. Надо признаться, что это сомнительное и даже тяжкое положение было облегчено лишь вниманием, оказанным нам европейскими факториями, находящимися в Кантоне.
174
Испанские пиастры – самая большая серебряная испанская и мексиканская монета весом около 27 г. С середины XVI века И. п. получили широкое распространение в Европе и ввозились также в Россию.
175
Кренговать – значит поочередно накренять корабль на каждый борт, чтобы осмотреть его дно и киль и произвести их ремонт.
176
Киленбанка (киленбанк) – участок приглубого берега с необходимыми оборудованием для килевания судов. Килевание – наклонение судна на бок настолько, чтобы киль вышел из воды для осмотра и ремонта подводной части судна.
177
Ватерлиния – кривая, получаемая при пересечении поверхности корпуса судна горизонтальной плоскостью, параллельной уровню воды. Конструктивная В. отвечает проектной осадке судна. Грузовая В. соответствует уровню воды при полной нагрузке судна.