— Добрый день, мистер Чандлер.
— Мисс Кортни… я не знал, что это ваш магазин!
— И я не ожидала увидеть вас у себя. Теперь, когда наше взаимное удивление прошло, могу я вам что-нибудь показать?
— Можно мне посмотреть гобелен?
— Разумеется. Это один из немногих товаров, чья история мне известна.
— Да что вы?
Его голос прозвучал резко и несколько недоверчиво. Фреда отвернулась, чтобы переставить кое-какие дрезденские безделушки.
— Неужели вам что-нибудь известно об Эстер Траверс? — поинтересовался Морис Чандлер, подходя к гобелену.
— Она умерла в 1920 году в возрасте ста одного года. Это можно понять по дате, которая указана рядом с ее именем, а в момент окончания работы над гобеленом ей было всего двадцать лет!
— Интересно. А как же она выглядела?
— В этом возрасте у нее были длинные вьющиеся черные волосы, голубые глаза, очень маленький подбородок и недовольно скривившийся рот.
Серые глаза Мориса Чандлера расширились от удивления.
— Вы действительно знаете о ней! Откуда?
Фреда улыбнулась:
— Она жила примерно в миле отсюда. Ее портрет висит в местном музее, и мне очень повезло, что я купила гобелен, когда продавалось имущество Милл-Хауса.
— И сколько вы за него просите?
— Восемьдесят фунтов.
— Я его беру, — быстро проговорил Морис Чандлер. — Вам выписать чек?
— Для этого нужно, чтобы у вас был местный адрес. Мне очень жаль, но…
— Вот вы и попались! Милл-Хаус — достаточно местный адрес?
— Милл-Хаус? Ну конечно. Я не знала, что он снова занят.
— Пока нет. Я въеду туда не раньше мая. А пока я бы хотел, чтобы вы отложили для меня этот гобелен.
— С удовольствием. И еще — добро пожаловать в Северный Уотлин, — произнесла Фреда.
— Спасибо. — Морис Чандлер выписал чек, протянул его Фреде и, коротко попрощавшись, вышел из магазина.
Фреда некоторое время стояла с чеком в руке и размышляла об этом человеке. Почему-то он заинтересовал ее, но почему? Она не понимала, нравится он ей или нет. Он был резок и немногословен, но не груб и не торговался. У нее создалось впечатление, что если бы он счел восемьдесят фунтов слишком высокой ценой, то сказал бы об этом и ушел.
Фреда положила чек в ящик, принесла серебро, которое купила, и начала его чистить и полировать. Ей понадобилось больше часа, чтобы довести его до совершенства. Затем она освободила место в витрине, чтобы выставить серебро. Время уже близилось к пяти, и Фреда направилась на кухню приготовить себе чашку чая. Но в этот момент у входной двери прозвенел звонок, и в магазине снова появился Морис Чандлер.
— Не могли бы вы помочь мне, мисс Кортни? Я искал на своей карте деревню Литтл-Бернстед, но не мог найти.
Фреда засмеялась:
— Найти деревню в Норфолке не могут даже люди, знающие графство. Но я как раз знаю это место.
Он вынул карту из кармана:
— Вы мне ее покажете?
— Конечно. Давайте развернем карту на прилавке. — Она склонилась над картой вместе с ним. — Отсюда едете через Роксгем к Нориджу, но сворачиваете на Рэкхит, пересекаете следующие две главные дороги и поворачиваете вот здесь налево, а на этом перекрестке направо.
— Я по-прежнему не вижу Литтл-Бернстед.
— Нет. Боюсь, деревня отмечена только на картах с масштабом дюйм к миле. У меня есть такая. Можете взять взаймы, если хотите.
— Это очень мило с вашей стороны. Вы, случайно, не знаете там «Олд Гриффин Инн»?
— Да. Но им запретили торговать спиртным, просто отобрали лицензию. Там… — Фреда заколебалась.
— Продолжайте, пожалуйста.
— Полагаю, теперь это частный дом, но…
— Но там продают предметы старины? Спасибо, что сказали мне. Думаю, больше я вас не потревожу. — Его тон стал резким. — Я очень не люблю объявления, дающие неправильную информацию. Если человек, живущий в этом бывшем пабе, — торговец, почему он об этом не скажет, а выдает себя за частное лицо, у которого есть на продажу только один предмет? — Он улыбнулся. — Прошу прощения. Надеюсь, я не наговорил ничего лишнего?
— Вовсе нет. Ни один уважающий себя торговец не одобряет подобного поведения, и в любом случае это объявление дал тот же джентльмен, который заставил меня обыскать всю округу, чтобы найти его дом в Литтл-Бернстед.