Донна Тома, казалось, выросла прямо у нее на глазах.
— Я знаю больше, чем ты сможешь узнать за всю свою жизнь, невежественная шлюха! — Ее гортанный голос звучал глухо. — У меня нет возраста. Я бессмертен. Я — из Первого Сотворения, тот, кто видел звезды тогда, когда твое племя еще пресмыкалось в грязи.
— Тогда чего же ты так боишься?
— Я ничего не боюсь! — крикнул демон.
Реджина пожала плечами, чтобы скрыть, что у нее перехватило дыхание. Кровь оглушительно стучала в ушах.
— Можно подумать!
Ты всего лишь человек. И далеко не самый успешный. Несчастная маленькая кухарка, которую обрюхатили, так что тебе даже не пришлось брать на себя ответственность за собственные неудачи.
Реджина вздрогнула, потому что слова демона задели за больное.
Ох!
— Ты должна быть благодарна за то, что я помогаю тебе избежать повторения ошибок.
— Благодарна… — эхом повторила Реджина.
В ее груди, локтями расчищая себе путь, росла злость. Глаза дьявола торжествующе сверкнули.
— Ты же не думаешь серьезно, что у тебя может быть какое-то будущее с этим морским человеком? Ты же знаешь, какие они, эти селки. Перепихнутся быстренько четыре-пять раз, и обратно в море, к своим.
Пылающий комок в горле мешал Реджине говорить.
— Я ничего такого не знала.
— Зато теперь знаешь! Прими таблетки, — почти нежно настаивал демон. — Спаси своего сына. Спаси себя.
Реджина уже почти ничего не соображала. Потеря крови, тревога за Ника буквально выжали ее. В голове звучал сплошной шум, как в телевизоре, из которого вытащили антенну.
— Мне нужно… — Время. — Мне нужна вода, — выдавила она наконец.
— Конечно. — Донна наполнила чашку из-под крана и заботливо протянула ей. — Это все упростит, — сказала она. — Сама увидишь.
Крепость ждала его во тьме, словно спящий дракон. Мерно дышащий. Зловещий.
Дилан выжал воду из шортов, прежде чем снова надеть их. Опасаясь засады, он пробрался на берег в обличье котика, держа черный подводный нож в зубах. Он вынул клинок, найденный много лет назад среди обломков затонувшей подводной лодки, и повесил его на ремень. Огнестрельное оружие против детей огня было не особенно действенным.
К тому же с пистолетом в зубах Дилан просто не смог бы плыть.
Он оставил котиковую шкуру под скалой у края воды, доверив ночной тьме и туману спрятать ее, и вышел из прибойных волн, окутав себя дымкой, словно плащом, чтобы укрыться от глаз демонов. Над скалами реял коварный бриз, стаскивавший с него маскировку и ерошивший волосы на затылке.
Дилан замер: ему показалось, что сейчас из темноты на него кто-то прыгнет. Стражник. Тюремщик. Демон.
Но это был всего лишь бриз, принесший с собой частички заплесневелого мокрого пепла, потухших костров и мелких мертвых существ.
Стараясь дышать как можно тише, Дилан вскарабкался на скалу.
И вошел в стену огня.
Боль… Жар…
Огонь иссушил ему рот и горло, высосал влагу из глаз и кислород из легких.
Но он был селки. В его крови текла мощь моря, а руководили им человеческие цели, глубокие и широкие, словно океан. Он не подведет Реджину. Не подведет! Сейчас Дилана переполняла и собственная сила. После того как он поставил защитный знак на стене ресторана, он и сам изменился, словно его волшебный дар вышел из берегов и нашел новые каналы, новые русла.
Он смутно догадывался, что огонь не был настоящим. Это был отблеск чужой силы, стена иллюзий, созданная для того, чтобы отпугнуть непрошеных гостей. Расправив плечи, Дилан прошел сквозь пламя, которое даже не обожгло его и тут же погасло за спиной.
Он втянул воздух. В нем чувствовался очень слабый запах демона. Может быть, они все… ушли? Скрылись? Или магический огонь выжег его органы чувств?
Он внимательно осмотрел крепость, расположенную в каких-то пятидесяти метрах выше воды. Крыша, заросшая травой, напоминала холм. Крепость пахла смертью и запустением.
И еще чем-то…
Сердце его радостно забилось.
Ник!
Он чувствовал, что мальчик попал в ловушку этих грубых стен, словно песчинка в створки моллюска. И он был совсем близко.
Дилан вынул нож. Он полз по камням, стараясь не ломиться через кусты, как медведь, и двигаясь неловко, как котик на суше. Ему следовало бы надеть что-то на ноги… Он добрался до крепости и снова втянул носом воздух.
Ничего.
Все не могло быть настолько просто.
Очевидно, западня.
Он набрал побольше воздуха и двинулся вдоль стены в поисках входа.
Он нашел его спрятанным в тени холма и разрисованным белыми каракулями граффити — след вандалов-людей, а вовсе не демонов.
Он немного подождал, прислушиваясь, потом скользнул внутрь.
Окна, проделанные в стенах, были предназначены для пушек, а не для освещения. Слабый лунный свет редкими бледными квадратами лежал на растрескавшемся полу. Тускло поблескивали мокрые стены.
Но Дилану не был нужен лунный свет. Его глаза были приспособлены к темноте. В замкнутом пространстве даже слабые звуки отдавались гулким эхом. Его хриплое дыхание. Шорох его ног.
И никаких других шагов.
Где же Ник?
Вдруг с нижнего уровня он услышал какой-то царапающий звук и приглушенные всхлипывания.
Он посмотрел вниз через щели прогнившего пола, который когда-то служил потолком кладовой, и увидел Ника. Лицо мальчика было бледным как полотно, глаза закрыты. Он лежал связанный у основания лестницы, словно козленок, брошенный в ловушку в качестве приманки для тигра.
Сердце Дилана сжалось.
Вот черт… Только бы он был жив! Пожалуйста, будь жив!
— Не двигайся! — крикнул Дилан. — Я сейчас спущусь за тобой.
Потом он сообразил, что для маленького мальчика, связанного, лежащего в темноте, это, возможно, не самые обнадеживающие слова из уст человека с ножом в руках.
Если, конечно, Ник мог их слышать.
— Это Дилан, — добавил он.
Как будто это должно было его обрадовать.
Перила сгнили, как и пол. Ступеньки были кирпичными. Но это не значило, что на них было безопасно. Демоны могли устроить все так, чтобы пришедший покалечился. Дилана по-прежнему не покидало странное чувство, что здесь что-то не так. Оно действовало на уровне въевшегося до глубины костей инстинкта самосохранения, что-то вроде «глаза на затылке». Но он ничего такого не видел, не чуял и, уж конечно, не мог оставить ребенка под лестницей еще лет на сто, пока будет выяснять, в чем тут дело.
Он медленно спускался по ступенькам. Просто, очень просто…
Он снова нахмурился от тонкого прикосновения тревоги, словно бабочка крылом коснулась его шеи. Может быть, слишком просто?
Дилан видел подрагивающую при дыхании грудь Ника и тонкую жилку, пульсирующую у него на шее. Он опустился на колени, отбросив все мысли о демонах, чтобы сконцентрироваться на мальчике.
Он перерезал путы, осторожно просунув острие ножа под резиновые стяжки. Резина. Мерзавцы!
Он нахмурился. Кто может пользоваться резиновыми жгутами?
Руки мальчика были холодными. Дилан опустился на нижнюю ступеньку и усадил Ника себе на колени, чтобы растереть его затекшие руки.
Голова малыша упала ему на плечо.
— Дилан? — сонно спросил он.
— Да. Как ты?
Ник начал дрожать на руках у Дилана.
— Что ты здесь делаешь?
Прежде чем ответить, Дилану пришлось откашляться.
— Я пришел проверить, сохранил ли ты мою метку.
Ник полез в карман и вытащил серебряный доллар, от которого исходило слабое голубое сияние. Рука его дрожала. Дрожала и нижняя губа.
— Я должен тебе его отдать?
— Нет, — хрипло ответил Дилан. — Не мог бы ты хранить его еще какое-то время?
Ник кивнул. А потом обеими руками обхватил Дилана за шею, словно решил больше никогда его не отпускать.
Что ж, подумал Дилан, в груди которого смешались удивление и облегчение, это просто. Он крепко обнял мальчика.