К моему удивлению, на звонок пришла высокая, плотная, пожилая женщина в фартуке. Это была жена швейцара, работающая у нас уборщицей, и я попросил ее сварить кофе.
Переписав еще две статьи, я почувствовал, что совсем засыпаю, встал и прошелся по комнате, чтобы размять ноги. Кофе мне еще не принесли, и я решил узнать, в чем там дело. Открыв дверь, я вышел в коридор. Из комнаты, где я работал, можно пройти к выходу только плохо освещенным коридором. Он кончается изогнутой лестницей, спускающейся в вестибюль, где находится комната швейцара. Посередине лестницы есть площадка, от которой под прямым углом отходит еще один коридор. По нему, минуя небольшую лестницу, можно пройти к боковому входу, которым пользуются слуги и клерки, когда они идут со стороны Чарльз-стрит и хотят сократить путь. Вот примерный план помещения:
- Спасибо. Я внимательно слушаю вас, - сказал Шерлок Холмс.
- Вот что очень важно. Я спустился по лестнице в вестибюль, где нашел швейцара, который крепко спал. На спиртовке, брызгая водой на пол, бешено кипел чайник. Я протянул было руку, чтобы разбудить швейцара, который все еще крепко спал, как вдруг над его головой громко зазвонил звонок. Швейцар, вздрогнув, проснулся.
- Это вы, мистер Фелпс! - сказал он, смущенно глядя на меня
- Я сошел вниз, чтобы узнать, готов ли кофе.
- Я варил кофе и уснул, сэр, - сказал он, взглянув на меня и уставился на все еще раскачивающийся звонок. Лицо его выражало крайнее изумление.
- Сэр, если вы здесь, то кто же тогда звонил? - спросил он.
- Звонил? - переспросил я. - Что вы имели в виду? Что это значит?
- Этот звонок из той комнаты, где вы работаете.
Мое сердце словно сжала ледяная рука. Значит, сейчас кто-то есть в комнате, где лежит на столе мой драгоценный договор. Что было духу я понесся вверх по лестнице, по коридору. В коридоре не было никого, мистер Холмс. Не было никого и в комнате. Все лежало на своих местах, кроме доверенного мне документа, - он исчез со стола. Копия была на столе, а оригинал пропал.
Холмс откинулся на спинку стула и потер руки. Я видел, что дело это захватило его.
- Скажите, пожалуйста, а что вы сделали потом? - спросил он
- Я мигом сообразил, что похититель, по-видимому, поднялся наверх, войдя в дом с переулка. Я бы, наверно, встретился с ним, если бы он шел другим путем.
- А вы убеждены, что он не прятался все это время в комнате или в коридоре, который, по вашим словам, был плохо освещен?
- Это совершенно исключено. В комнате или коридоре не спрячется и мышь. Там просто негде прятаться.
- Благодарю вас. Пожалуйста, продолжайте.
- Швейцар, увидев по моему побледневшему лицу, что случилась какая-то беда, тоже поднялся наверх. Мы оба бросились вон из комнаты, побежали по коридору, а затем по крутой лесенке, которая вела на Чарльз-стрит. Дверь внизу была закрыта, но не заперта. Мы распахнули ее и выбежали на улицу. Я отчетливо помню, что со стороны соседней церкви донеслось три удара колоколов. Было без четверти десять.
- Это очень важно, - сказал Холмс, записав что-то на манжете сорочки.
- Вечер был очень темный, шел мелкий теплый дождик. На Чарльз-стрит не было никого, на Уайтхолл, как всегда, движение продолжалось самое бойкое. В чем были, без головных уборов мы побежали по тротуару и нашли на углу полицейского.
- Совершена кража, - задыхаясь, сказал я. - Из министерства иностранных дел украден чрезвычайно важный документ. Здесь кто-нибудь проходил?
- Я стою здесь уже четверть часа, сэр, - ответил полицейский, - за все это время прошел только один человек высокая пожилая женщина, закутанная в шаль.
- А, это моя жена, - сказал швейцар. - А кто-нибудь еще не проходил?
- Никто.
- Значит, вор, наверно, пошел в другую сторону, - сказал швейцар и потянул меня за рукав.
Но его попытка увести меня отсюда только усилила возникшее у меня подозрение.
- Куда пошла женщина? - спросил я.
- Не знаю, сэр. Я только заметил, что она прошла мимо, но причин следить за ней у меня не было. Кажется, она торопилась
- Как давно это было?
- Несколько минут назад.
- Сколько? пять?
- Ну, не больше пяти.
- Мы напрасно тратим время, сэр, а сейчас дорога каждая минута, - уговаривал меня швейцар. - Поверьте мне, моя старуха никакого отношения к этому не имеет. Пойдемте скорее в другую сторону от входной двери. И если вы не пойдете, то я пойду один.
С этими словами он бросился в противоположную сторону. Но я догнал его и схватил за рукав.
- Где вы живете? - спросил я.
- В Бристоне. Айви-авеню, 16, - ответил он, - но вы на ложном следу, мистер Фелпс. Пойдем лучше в ту сторону улицы и посмотрим, нет ли там чего!
Терять было нечего. Вместе со швейцаром мы поспешили в противоположную сторону и вышли на улицу, где было большое движение и масса прохожих. Но все они в этот сырой вечер только и мечтали поскорее добраться до крова. Не нашлось ни одного праздношатающегося, который бы мог сказать нам, кто здесь проходил.
Потом мы вернулись в здание, поискали на лестнице и в коридоре, но ничего не нашли. Пол в коридоре покрыт кремовым линолеумом, на котором заметен всякий след. Мы тщательно осмотрели его, но не обнаружили никаких следов.
- Дождь шел весь вечер?
- Примерно с семи.
- Как же в таком случае женщина, заходившая в комнату около девяти, не наследила своими грязными башмаками?
- Я рад, что вы обратили внимание на это обстоятельство. То же самое пришло в голову и мне. Но оказалось, что уборщицы обычно снимают башмаки в швейцарской и надевают тряпочные туфли.