На следующий день возле камбуза собралась целая делегация, в состав которой, помимо капитана, входили: старший помощник, боцман и два помятых матроса-такелажника, ставшие жертвой длительной голодовки. В конец исхудав, эти несчастные плохо зафиксировали шкотовую лебедку, результатом чего стало непроизвольное движение гика (горизонтального рангоута, удерживающего нижнюю часть паруса), сбившего обоих с ног. Благо порыв ветра оказался недостаточно сильным, не то дело могло закончится тяжкими увечьями, вплоть до летального исхода.
– С чем пожаловали, дармоеды? – выругался кок, появившись в дверях с громадной чугунной сковородкой наперевес.
– Мы по поводу рациона.
– А что с ним не так?
– Он отсутствует, поэтому есть предложение включить в него часть улова.
– Хотите меня вообще без заработка оставить? Там ведь всего лишь несколько тощих рыбешек. Таких же, как вы. Ха-ха-ха!
– Одну точно можно зажарить, иначе многие не дотянут до конца плавания.
– Нет, не точно. Я вам уже говорил, что отъедаться следует на берегу. У вас целая неделя в запасе была. Неужели не хватило?
– Но нам и на берегу есть нечего. Выручка-то мизерная.
– Вот-вот, выручка мизерная, – чугунная сковорода взметнулась ввысь и просвистела в сантиметре от кислой физиономии капитана, обдав его мощным потоком воздуха. – Работайте лучше, тогда и сыты будете.
Не в состоянии удержать равновесие, капитан рывками попятился назад, пока не уперся в трап, ведущий с нижней палубы на шкафут (среднюю часть верхней палубы). В ту же секунду сверху донесся звон рынды (корабельного колокола), а затем послышался встревоженный голос вахтенного:
– Корабль на горизонте! Свистать всех наверх!
Стоит отметить, что как только "Кальмар" отошел от берега, море начало штормить и несколько дней подряд судно нещадно бросало по волнам, в чем не было ничего удивительного. Злой рок продолжал нависать над головами членов экипажа, мешая нормальному промыслу рыбы. Вдобавок одну из сетей повредила проплывающая мимо коряга с торчащим сучком, которую вовремя не заметили.
– Надо спешить! – воскликнул капитан, хватаясь за перила. – Вдруг кому-то нужна наша помощь!
– Только не надо никого пускать на борт, – пробурчал ему вдогонку кок. – Лишний рот нам ни к чему.
То, что вахтенный принял за корабль, при близком рассмотрении оказалось человеком с длинным-предлинным носом, пересекающим водное пространство лежа на спине. Днем ранее Буратино тоже попал в шторм, и поскольку опыта в морском деле у него не было, швертбот начал быстро черпать воду, продержавшись на плаву не более трех часов, после чего успешно пошел ко дну. Видя, в какую передрягу он угодил, деревянный изверг решил пойти на крайние меры, заключающиеся в использовании носа вместо мачты, а полосатого колпачка с кисточкой – вместо паруса. Теперь должно быть ясно, почему вахтенный допустил столь непростительную ошибку. Пожалуй, в мире не нашлось бы человека, способного бороздить моря, прибегнув к такому дикому и изощренному способу.
– Это же не корабль, – развел своими тонкими ручками капитан.
– Человек за бортом! – исправился вахтенный перед тем, как бросить вниз спасательный круг.
Все остальные дружно перегнулись через борт, желая убедиться, что их товарищ не промахнулся и утопающему больше ничего не грозит. Будучи от природы проворным, Буратино не стал разочаровывать зрителей, тотчас вцепившись обеими руками в упавший рядом круг, однако вытащить его из воды оказалось довольно непростой задачей. Деревянное тело настолько пропиталось влагой, что приобрело вес, сравнимый с весом кашалота.
– Нам не хватает сил, – заявил расстроенный боцман после очередной неудачной попытки смотать трос, к которому был привязан спасательный круг, хотя бы на метр.
– Надо звать на помощь кока, – предложил старший помощник. – Для него это сделать раз плюнуть.
– Сходи позови, – согласился капитан, позабыв о грозном предупреждении не брать никого на борт.
Именно поэтому, минуту спустя, вслед за бегущим обратно помощником вылетела увесистая поварешка.
– Вот ты олух, черт тебя подери! Ишь чего удумал! Нам и так жрать нечего! Какие могут быть еще пассажиры?
– Что он сказал? Придет? Или бедняга останется плавать за бортом до скончания века? – посыпалось со всех сторон.
– Не знаю, – ответил помощник, весь трясясь от страха, – но я к нему больше не пойду. Разбирайтесь с ним сами.
– Может, выслать другого парламентера? – подумал вслух кто-то из матросов.
– Иди, – хором ответила команда.