У нас в штабе разгорелся спор: мог ли капитан 2 ранга Г. С. Абашвили, командир отряда прикрытия, броситься в атаку на противника, имея на палубах обоих эсминцев полный запас мин? Конечно, это безумие: ведь малейший осколок, попавший в мину, мог весь корабль поднять на воздух. Ведь так чуть-чуть и не получилось с «Сильным». Другое дело, если бы отряд прикрытия был свободен от мин. В этом случае он обязан был уничтожить корабли фашистов — у него было явное преимущество в артиллерии.
Да, стремясь быстрее покончить с минными постановками, мы перестарались, превратив все эсминцы в минные заградители и, по существу, оставив отряд без кораблей прикрытия. Мы извлекли урок из этого случая.
Оперативный дежурный капитан 3 ранга В. И. Андреев принес мне срочное донесение нашей сухопутной разведки: противник прорвался в район Марьяма.
Я привык видеть Андреева сдержанным, рассудительным. Сейчас он заметно волнуется:
— Фашисты находятся от Таллина всего в шестидесяти километрах!
У командующего я застаю нового члена Военного совета флота Н. К. Смирнова, начальника тыла М. И. Москаленко и начальника разведки Н. С. Фрумкина. Дивизионный комиссар Николай Константинович Смирнов — опытный политработник. Мы были знакомы с ним еще по совместной службе на Балтике в юные годы.
Комфлот озабоченно мерит циркулем сухопутную карту. Да, медлить нельзя. Принимается решение поднять по тревоге все строительные части и бригаду морской пехоты полковника Парафило и направить их в район Марьяма. На рейде развернуть флот так, чтобы корабли могли свободно маневрировать и вести огонь по берегу. Всем кораблям приказано выделить десантные партии.
Годами флот готовился к бою в открытом море, к отражению десантов противника и поддержке морских флангов своей армии. Но где же сейчас этот пресловутый фланг, если 8-я армия непрерывно отступает и мы даже не знаем, как разыскать ее штаб?!
Таллин готовится к отпору. Корабли заняли свои позиции на рейде. Ждут сигнала береговые батареи. ЦК партии и правительство Эстонии призвали коммунистов и всех рабочих взяться за оружие.
Город замер. Ни огонька — население строго соблюдает правила светомаскировки. Но кое-где на улицах слышна непонятная, пока еще редкая стрельба. Фашистские лазутчики из местных националистов действуют. В городе распускаются панические слухи. Фашиствующие молодчики звонят нам по телефону, угрожают, злорадствуют. Иногда им удается сеять страх, нервозность.
Местные власти города Хаапсалу, расположенного в полсотне километров от Марьяма, поспешили сжечь железнодорожную станцию, склады, запасы топлива, разрушили все пути. Намерение ничего не оставлять врагу похвально, но беда, когда оно осуществляется преждевременно. С уничтожением железнодорожной станции мы потеряли телефонно-телеграфную связь с Рохукюла и подъездные пути к этому важному для нас порту. Корабли, базировавшиеся здесь, мы вынуждены были перевести на остров Эзель.
Вскоре 249-й стрелковый полк и бригада морской пехоты сконцентрировались в районе Марьяма. И это немедленно принесло результаты — фашистские войска остановились. Они спешно подтягивали сюда свою мотопехоту и самоходную артиллерию. Но эти части уже на марше оказались под ударами нашей авиации и понесли большие потери. Несколько дней шли упорные бои. Флот формировал все новые стрелковые подразделения; они тут же отправлялись в район Марьяма.
Как-то рано утром меня разбудил полковник Зернов. Он сиял:
— Есть связь со штабом Восьмой армии! Вот телеграмма!
Из нее стало ясно, что командование армии все наши сообщения получило, опасность, нависшую под Главной базой, понимает и примет все меры, чтобы остановить противника.
Эта телеграмма нас очень ободрила. Хотя мы хорошо знали о тяжелом положении 8-й армии, о больших потерях, которые она понесла, все-таки это был могучий сосед, одно присутствие которого вливало в нас новые силы. Вскоре мы почувствовали, что армия живет и действует. Она смогла преградить путь противнику. Ее части, оставшиеся под Таллином, сражаются стойко. Под ударами пехотинцев и моряков фашисты начали отходить от Марьяма.
Наши корабли продолжали действовать в Рижском заливе. Со всех точек зрения Моонзундский архипелаг был ключевой позицией на нашем театре. Легкие силы, миноносцы и сторожевые корабли ставили мины в Ирбенском проливе, базируясь на Моонзунд. Мы прекрасно понимали, что с занятием Либавы, Виндавы и Риги фашисты постараются использовать морские пути для снабжения своих войск в Прибалтике. Наша задача — сорвать эти перевозки.