Рассеянно наблюдала приближение порта, колеса открытого экипажа постукивали по булыжникам мостовой, а копыта лошадей дробно отсчитывали ритм. Предвкушая путешествие по морю, я ожидала совершенно необычное, волшебное время, проведенное на корабле.
Шум порта обрушился на нас неожиданно. Вот только мы катили по пустой дороге, разглядывая выстроившиеся вдоль пирсов корабли, как спустившись к береговой линии, оказались в окружении громких криков грузчиков, скрипа лебедок, тянущих объемные ящики на торговые суда, резкие свистки и звон корабельных колоколов.
Экипаж остановился, и нам пришлось самостоятельно преодолевать небольшое расстояние, оставшееся до трапа «Любимца богини». Нас встретили двое матросов по обе стороны, они здесь находились для помощи пассажирам, не привыкшим ходить по шатающейся поверхности. Они внимательно наблюдали, как мы прошли по трапу и отсалютовали, приветствуя нас на борту.
Остро пахло древесиной, дегтем и крепким табаком. Соленый ветер тут же затрепал широкие полы шляп, выдергивая из рук ажурные зонтики. Этьен представился встретившему нас офицеру и отдал распоряжения о нашем багаже. Затем в наше распоряжение отдали одного из стюардов, который поторопился проводить нас в отведенные каюты. Непривычные запахи, звуки ошеломляли. Скрип мачт над головой, стук каблуков по настилу из досок, суетящиеся матросы, спешащие по делам, — все было необычно, и я растеряно оглядывалась по сторонам.
Каюту нам предоставили достаточно просторную, насколько я могла сравнить с помещением, отведенным Эдит. У нас была небольшая гостиная и спальня с широкой кроватью. Еще за загородкой находился душ. Подруга довольствовалась каютой с кроватью и двумя стульями, но и у нее удобства присутствовали. Как нам объяснил Этьен, «Любимец богини» — самое комфортабельное судно, предназначенное для путешествий состоятельных аристократов. Потому в каждом жилом помещение находились отдельные удобства. Часто титулованные особы брали с собой секретарей, личную прислугу, именно для таких людей предназначались скромные помещения. Эдит это объяснение ничуть не смутило. Она с восторгом смотрела в круглое окно и любовалась портом со стороны моря.
— Клер, я пойду, доложу консулу о нашем прибытии на корабль, а вы пока располагайтесь, — сообщил Этьен, оставляя нас вдвоем.
Лишь только он покинул каюту, как тут же в дверь постучали. Мы переглянулись, и я разрешила войти.
— Метресса Атталья, я ваш стюард, — представился молодой человек, войдя внутрь.
Черный костюм с белой рубашкой и перчатками смотрелся эффектно. Вежливая улыбка на чистом лице говорила о готовности услужить. Отглаженные брюки с острыми стрелками, начищенные туфли до блеска — все производило впечатление вышколенного слуги.
— Для моего вызова достаточно нажать на эту кнопку, — с этими словами он продемонстрировал медный полукруг, расположенный в стене. — И ваши пожелания будут исполнены.
— Благодарю… — сделала паузу, ожидая имени стюарда.
— Жиль, к вашим услугам, метресса Атталья, — он поклонился, представляясь. — Есть какие-то пожелания, вопросы?
— У меня вопрос, — вступила в разговор Эдит. — Я метресса Кампо, мне тоже полагается личный стюард?
— Для кают второго класса в помощь отправляют одного стюарда на несколько человек, — вежливо ответил он. — У вас так же есть кнопка вызова.
— Благодарю, Жиль, — улыбнулась подруга, во все глаза, рассматривая молодого человека.
Горничные были не в новинку, но чтобы прислуживал мужчина, это казалось необычным.
— Какое платье оденешь на ужин? — поинтересовалась Эдит, когда знакомство с обслуживающим персоналом закончилось.
— Цвета чайной розы? — подошла к одному из чемоданов, который ещё не распаковывали.
— Вечером при искусственном освещении оно не будет хорошо смотреться. Надень то, с серебряной вышивкой, — посоветовала подруга.
— У него спина слишком открыта, — засомневалась я.
— Так и надо! Красивое и соблазнительное, — вступилась за платье Эдит.
Вскоре мы доставали одежду из чемоданов и пустились в споры. Ведь самое сложное в жизни — это выбор. Особенно когда он есть. Мне удалось перехитрить Эдит, затронув вопрос о ее наряде на вечер. В итоге мы обе пылали энтузиазмом, и все наши мысли оказались обращены к платьям, украшениям и прическам.