Второй удар гонга заставил умолкнуть возбужденные голоса перед храмом. Гости чинно проходили внутрь, рассматривая праздничное убранство. Я сама засмотрелась, когда проходила мимо. Не знаю на какие расходы пошли родители и кого им пришлось убедить дать разрешение, но зал с высокими полотками украсили при помощи магии.
Птицы невероятных окрасок сидели на плетущихся растениях словно живые. В то время как сами цветы сияли внутренним светом и казалось живут собственной жизнью. Бутоны наливались соком и распускались переливчатыми соцветиями. Невольно потянула носом, пытаясь вдохнуть аромат. Но магия распространялась только на зрительную иллюзию, в храме привычно пахло ароматическими палочками.
— Все! Пора! Твой выход, — приказной тон мамы встряхнул.
Сейчас я выйду из комнаты и направлюсь к центру зала. Вдохнув побольше воздуха в грудь, словно перед прыжком в воду, решительно шагнула к двери. Прошлое с глупыми надеждами остается позади, а впереди меня ждет новая, пока ещё пугающая жизнь.
Бросила короткий взгляд в сторону ритуальной чаши и слегка улыбнулась своему жениху. Высокий, симпатичный молодой человек, выбранный в мужья моим отцом, он производил впечатление в темно-синем костюме, сшитом по последней моде. Только-только стали входить в обычай носить длинные пиджаки, и не все отказывались от привычного покроя укороченного переда. Строгий костюм украшала скромная вышивка серебряной нитью. Привычно перейдя на магическое зрение, отметила защитные заклинания, незаметно вплетенные в рисунок узора.
Волосы топорщились непослушным «ежиком», придавая строгому облику жениха дерзости. Серо-голубые глаза посматривали на собравшихся гостей спокойно и оценивающе. За несколько встреч с ним заметила эту особенность Этьена. Он всегда осматривался по сторонам и внимательно разглядывал даже случайных прохожих. Его наблюдательность поражала. Он мог вспомнить, на какой шляпке задержала взгляд, и даже назвать цвет канта в отделке. Такое внимание к моей персоне льстило и располагало к молодому человеку.
Организацию свадьбы проводили без моего непосредственного участия. Мама взяла на себя все хлопоты. Отец и бывшие опекуны с женихом обсуждали денежные вопросы, а мне с Милькой достался выбор платья и украшений.
Младшая сестренка с восторгом окунулась в череду примерок и выбора бутоньерок к свадебному наряду. Удивительно, но в маленькая прелестница обладала достаточным вкусом, чтобы давать дельные советы. Правда, они сводились к простым высказываниям: «Не!» и «Ух, как красиво!». Но и этого оказывалось достаточно для принятия решения.
Первый шаг из комнаты для невест я сделала одновременно со священником, вышедшим из противоположной двери. Улыбнулась такой симметрии. Ведь по поверью невеста должна прийти к чаше одновременно с храмовником, тогда-то и снизойдет на будущую супругу благословение богини. На лице лысого мужчины воцарилась торжественность, а глаза, встретившись со мной взглядом, дарили улыбку. Старый храмовник придерживался старых традиций и старался идти со мной шаг в шаг. Вокруг царила тишина.
Едва мы встретились у чаши, как над головами вспыхнули огромные цветы, а из них вылетели бабочки. С крыльев насекомых осыпалась светящаяся пыльца, а магическим зрением заворожено наблюдала за плетением заклинания защиты и пожеланием счастья и удачи. Крохотные завиточки опускались на плечи, обволакивали магией. В обычной реальности меня украшали разноцветные бабочки, взмахивающие крылышками от каждого движения.
Священник возносил молитву богине, прося благословения для «этой женщины и этого мужчины». Густой баритон разносился над головами присутствующих гостей. Я слышала тихие вздохи молодых метресс, мечтающих оказаться на моем месте рядом с чашей, и почтенных матрон, вспоминающих о своей свадьбе.
Яркие лучи весеннего солнца играли на гранях ритуальной посудины. Лысый храмовник с торжественным видом зачерпнул из божественного источника воды и протянул округлый сосуд мне, как хранительнице будущего семейного очага. Затем священник вновь зачерпнул и протянул чашу Этьену. Он прижался губами к краю, неотрывно глядя мне в глаза. Не видя привычной добродушной улыбки, на себе почувствовала его оценивающий взгляд. Острый, внимательный и я бы даже сказала раздевающий. Наваждение схлынуло мгновенно, едва жених вернул посуду обратно священнику. На меня вновь смотрели чуть ли не с обожанием. И теперь безотрывный взгляд выражал заинтересованность и увлеченность. Такой мужской взгляд ни с чем не перепутаешь.