— Томас, Томас! — Молодой звонкий голос заставил Михеля поморщиться. — Ты только посмотри на это кровавое страшилище!
— Допрыгался, молодчик! — заорал ответно спексиндер, поднося ладони козырьком к глазам, чтобы вдоволь налюбоваться Михелем.
«И чего ж они меня так ненавидят? И даже не скрывают этого. Любой мой промах — и радость их беспредельна. Ладненько, ребятки, долг платежом красен».
— Ты, вояка, без всякого врага готов угробиться! — продолжал Томас-спексиндер. — Хорошего мы себе помощничка взяли, скажи, младший!
— Ага! — давясь смехом, подтвердил Томас-юнга. — А ещё пихаться вздумал.
— Глаза, руки, ноги целы? — внезапно сменил тон спексиндер. — Не хватало нам, чтобы ты ещё и покалечился.
— Всё нормально, — примирительно поднял руки Михель. — Пара царапин абсолютно не стоит ваших воплей.
— Ну, смотри. — Интерес спексиндера сразу остыл, ровно он, выудив заботливость из-за пазухи, передержал сё на ледяном ветру. — Тогда топаем дальше. Нельзя терять время. Я иду первым, налегке, а вы постарайтесь держаться след в след. Уверяю, тут ещё предостаточно и камней, и гололёда, и трещин, чтобы всем троим свернуть себе шею. Видно, зрелище разорённой фактории вызвало временное помутнение рассудка, вот мы все и бросились вниз очертя голову.
— Кто бы это мог быть?
— Скоро точно выясним. Если ни одной железной вещицы на пепелище не найдём, ровно как и бронзовой, — значит, бродяжки-эскимосы.
— Да вон же, салотопный котёл вмазан в печь, я отсюда прекрасно вижу.
— Им такая громадина не под силу, да и ни к чему в тундре. Сало и мясо они прямо сырыми, зачастую лихо уплетают.
— Да, судя по всему, аборигены, — добавил спексиндер. — Вон на той скале был птичий базарчик. А сейчас никого. Плакала моя яишня из полутора дюжин яиц.
— Птицы, наверное, ушли от дыма. Вишь, как скала закопчена.
— Теперь без разницы, — махнул рукой спексиндер. — Покушали яичек. Точно так же, как вши теперь покушают нас. — Поймав недоумённый взгляд Михеля, спексиндер охотно пояснил: — Второе, о чём мечтал, — от вшей избавиться. Дельфиниум-то[35] — на вес золота. Натопили бы пожарче печь, чтоб можно было голышом разгуливать, согрели бы для себя котёл воды, а всю одежду — за порог на пару часиков. Потом только встряхнуть — вся замороженная живность и отлетит лапками вверх. Не судьба... Добраться бы мне до тех аборигенов!
— От кровососов избавиться было бы очень даже недурно. — При напоминании о вшах Михель стал яростно чесаться, словно подвергся внезапной атаке, хотя уже и не помнил, когда у него их не было.
Глядя на него, и Томас-младший запустил обе руки под одежду.
Спексиндер только расхохотался, узрев их усилия.
— Почётной смерти возжелали[36]? А обратиться в ледяные столпы вместе со всей своей живностью не желаете? Тогда вперёд.
V
— Костёрчик вот здесь запалим, у стены салотопки, — она будет тепло на нас отражать. К тому же земля тут на пару футов пропиталась жиром: начнёт гореть — опять же теплей. Знаешь, ландскнехт, как правильно костёр сложить, чтоб и жару вдоволь и хватило чтоб на всю ночь?
— Да уж, — неопределённо-утвердительно пожал плечами Михель.
— Тогда, значит, ведаешь, какие дрова собирать. Не хворост — брёвна требуются. Жаль только, здесь весь запас дерева выжжен начисто. Да и возле фактории плавник[37] изрядно повыбран — далече придётся прогуляться.
— Это ж сколько деревьев надо спалить, чтобы хоть одного полосатика перетопить в ворвань? — озадаченно присвистнул Михель, словно не было сейчас важнее вопроса.
— Не столь много, как ты полагаешь. — Говоря, спексиндер проворно освобождался от поклажи. — Вы тоже разоблачайтесь, за дровами налегке потопаем. Так вот, когда топят ворвань, — вернулся он к Михелеву вопросу, — главное — растопить. А потом он начинает сам себя выжаривать.
— Каким образом? — Михель на секунду задумался, что ещё стоит брать кроме топора.
— Ружьишко захвати, — назидательно ткнул пальцем спексиндер. — Бо мишки не только моржатину уважают, но и до человечинки ой как охочи. Ты, Томас, тоже держи ушки на макушке, а порох на полке.
36
«Почётной смерти возжелали?» — по некоторым поверьям того времени, быть заеденными вшами считалось почётной участью избранных героев.
37
Плавник — деревья и деревянные детали, попавшие в воду и прибитые затем к берегу; основной вид топлива на северных островах.