В 1443 году Нунью Триштан проплыл дальше к югу от бухты Аргин и «видел, как от берега отчалили двадцать пять однодеревок и в них люди, все голые, и не столько потому, что это требовалось для плавания в воде, сколько потому, что таков был их древний обычай». Португальцы погнались за несчастными чернокожими и захватили четырнадцать человек; позднее они поймали еще пятнадцать и доставили всех в Португалию.
Между тем в Португалии все больше и все суровее критиковали экспедиции принца Генриха и даже высмеивали их как постыдную и напрасную трату денег. Но когда привезли первые небольшие партии негров, критики изменили тон и стали громогласно заявлять, что «инфант — несомненно, новый Александр Македонский». Появление пленных чернокожих на португальских берегах, может быть, означало для принца первый шаг в деле обращения африканских «язычников», но окружавшие его люди более реалистического склада, глядя на голых дикарей, думали совсем другое. По словам Азурары, «их алчность все возрастала. Видя, что кое у кого в домах снует множество рабов и рабынь, а богатства все прибывают, они стали размышлять над этим и советоваться друг с другом».
К тому времени в Португалии уже назрела нужда во ввозе дешевой рабочей силы. Португалия никогда не была густо населена Потери в войнах с Кастилией, экспедиции против Сеуты и Танжера в Марокко и в другие места, тяжелые налоги — все это ложилось на народ почти невыносимым бременем. Рабочая сила была крайне нужна и в деревне и в городах. Хитрым и рассчетливым людям деятельность Генриха давала новые возможности прямо в руки.
Рабство было древним институтом, в нем не видели или почти не видели никакого греха, его не осуждали[52]. Более того, туземцы Африки, как язычники, находились, по словам Барруша[53], «вне закона христова и в распоряжении, поскольку речь шла об их теле, любой христианской нации». К принцу Генриху, владевшему монополией на африканскую торговлю, незамедлительно обратились за лицензиями те, кто хотел вести торговлю на побережье Африки. Первым получил такую лицензию один из слуг принца — Лансароти. Экспедиция Лансароти, в которой участвовало шесть вооруженных каравелл, торжественно отплыла на юг и в положенное время оказалась у одного населенного острова близ Гвинейского побережья.
Азурара рассказывает:
«Мавры»[54], в виду явно неблагоприятных впечатлений, полученных от встреч с белыми пришельцами в прошлом, едва заметив своих врагов, самым поспешным образом выскакивали из жилищ вместе с женами и детьми. Но португальцы с криками «Святой Иаков», «Святой Георгий» и «Португалия» кинулись на них, убивая и захватывая всех, кто попадал под руку. Можно было видеть, как матери бросали своих детей, а мужья — жен, каждый думал только о том, чтобы спастись. Одни ныряли в воду, другие прятались в хижинах; кое-кто укрывал своих детей в морских водорослях, надеясь, что детей там не заметят (но их потом находили наши люди). В конце концов наш господь бог, воздающий по заслугам за каждое благое дело, пожелал, чтобы они, за их труды на его службе, в этот день добились над своими врагами победы, а также получили вознаграждение и плату за все свои усилия и расходы, и потому они захватили из этих мавров, мужчин, женщин и детей, 165 человек, не считая тех, которые погибли и были убиты.
Вот как беззаботно набрасывает хронист картину нападения одетых в панцыри, хорошо вооруженных людей на селение беззащитных голых дикарей, и сама простота рассказа свидетельствует о том бессердечии, с каким португальцы относились к туземцам.
После того как португальцы, закончив «сражение», отдохнули и попировали, они выпытали у своих пленников сведения о других населенных островах, «где они могли бы взять в плен побольше людей без лишних хлопот». Этот эпизод — только предвестье всех действий португальцев в период открытий и эксплуатации их колониальной империи. В отчете об этой экспедиции дальше повествуется, как португальцы захватили несколько небольших партий безоружных мужчин и женщин, как они связывали и погружали их на корабли — только одна запись упоминает о том, что европейцы обратились в бегство, когда туземцы, превосходя численно, грозили их одолеть. Затем португальцы садились в лодки и плыли на другое место, где можно было захватить врасплох и увезти новых беззащитных пленников. В конце концов, после того как туземное население разбежалось и «португальцы нашли лишь одну девушку, которая осталась в селении спящей, они забрали ее с собой» и, вернувшись на каравеллы, отплыли в Португалию.
53
Жуан Барруш — крупнейший португальский историк XVI века (1496 — 1570), автор многотомного исторического труда «Декады об Азии», который он начал публиковать с 1551 года —
54
«Мавры» — обычный португальский термин той эпохи, применявшийся к любому народу африканского материка